.
In a brute world that knows not its own sense, В грубом мире, что своего собственного смысла не знает,
Thought-racked upon the wheel of birth we live, Мучимые мыслями на колесе рождения мы живем,
The instruments of an impulse not our own Инструменты не своего импульса,
Moved to achieve with our heart's blood for price Вынуждаемые достигать, платя кровью нашего сердца,
Half-knowledge, half-creations that soon tire. Полузнания, полутворения, что устает скоро.
A foiled immortal soul in perishing limbs, Сбитая с толку бессмертная душа в гибнущих членах,
Baffled and beaten back we labour still; Тщетно борющаяся и избитая спина, мы все еще трудимся;
Annulled, frustrated, spent, we still survive. Аннулированные, разочарованные, выдохшиеся, мы еще существуем.
In anguish we labour that from us may rise В муке мы трудимся, чтобы из нас мог подняться
A larger-seeing man with nobler heart, Человек, видящий дальше, с более благородным сердцем,
A golden vessel of the incarnate Truth, Золотой сосуд инкарнировавшей Истины,
The executor of the divine attempt Исполнитель попытки божественной,
Equipped to wear the earthly body of God, Экипированный, чтобы нести земное тело Бога,
Communicant and prophet and lover and king. Сообщающийся, пророк, возлюбленный, царь.
I know that thy creation cannot fail: Я знаю, что твое творение не может пасть:
For even through the mists of mortal thought Ибо даже сквозь смертной мысли туманы
Infallible are thy mysterious steps, Твои мистические шаги непогрешимы,
And, though Necessity dons the garb of Chance, И, хотя Неизбежность надевает наряд Случая,
Hidden in the blind shifts of Fate she keeps Скрытая в слепых переменах Судьбы, она сохраняет
The slow calm logic of Infinity's pace Медленную спокойную логику Бесконечности шага
And the inviolate sequence of its will. И ненарушенную его воли последовательность.
All life is fixed in an ascending scale Вся жизнь фиксирована в восходящей шкале
And adamantine is the evolving Law; И несокрушим Закон развивающийся;
In the beginning is prepared the close. В начале подготовляется близкое.
This strange irrational product of the mire, Этот странный иррациональный продукт грязи,
This compromise between the beast and god, Этот компромисс между животным и богом -
Is not the crown of thy miraculous world. Не венец твоего чудесного мира.
I know there shall inform the inconscient cells, Я знаю, несознательные клетки наполнит,
At one with Nature and at height with heaven, Единый с Природой и высотой с небо
A spirit vast as the containing sky Дух, обширный как небеса содержащие,
And swept with ecstasy from invisible founts, И экстазом из невидимых источников охватит,
A god come down and greater by the fall. Бог придет вниз и будет велик более падением.
A Power arose out of my slumber's cell. Сила встала из моего сна клети.
Abandoning the tardy limp of the hours Покидая медлительную хромоту часов
And the inconstant blink of mortal sight, И непостоянное мерцание смертного зрения,
There where the Thinker sleeps in too much light Там, где Мыслитель спит в избытке света
And intolerant flames the lone all-witnessing Eye И нетерпимый пылает одинокий Глаз всесвидетельствующий,
Hearing the word of Fate from Silence' heart Слыша слово Судьбы из Тишины сердца,
In the endless moment of Eternity, В нескончаемом мгновении Вечности,
It saw from timelessness the works of Time. Она видела из безвременья работы Времени.
Overpassed were the leaden formulas of the Mind, Превзойдены были свинцовые формулы Разума,
Overpowered the obstacle of mortal Space: Побеждены были препятствия смертного Пространства:
The unfolding Image showed the things to come. Раскрывающийся Образ показал грядущие вещи.
A giant dance of Shiva tore the past; Гигантский танец Шивы промчался по прошлому;
There was a thunder as of worlds that fall; Там был гром, словно от миров, что крушатся;
Earth was o'errun with fire and the roar of Death Земля была залита огнем и ревом Смерти,
Clamouring to slay a world his hunger had made; Шумно требующей убить мир, который ее голод сделал;
There was a clangour of Destruction's wings: Там был лязг Разрушителя крыльев:
The Titan's battle-cry was in my ears, Боевой крик Титана в моих ушах был,
Alarm and rumour shook the armoured Night. Тревога и ропот сотрясали покрытую броней Ночь.
I saw the Omnipotent's flaming pioneers Я Всемогущего пионеров пламенеющих видел,
Over the heavenly verge which turns towards life Которые поворачивают к жизни через небесную грань,
Come crowding down the amber stairs of birth; Приходящими толпясь вниз по янтарным ступеням рождения;
Forerunners of a divine multitude, Предтечи божественного множества,
Out of the paths of the morning star they came Из дорог утренней звезды они приходили
Into the little room of mortal life. В маленькую комнату смертной жизни.
I saw them cross the twilight of an age, Я видел их пересекающими сумерки века,
The sun-eyed children of a marvellous dawn, Солнцеглазых детей чудесных рассветов,
The great creators with wide brows of calm, Великих творцов с широкими лбами покоя,
The massive barrier-breakers of the world Разрушителей массивных препятствий мира
And wrestlers with destiny in her lists of will, И борцов с судьбою в ее списках воли,
The labourers in the quarries of the gods, Тружеников в каменоломнях богов,
The messengers of the Incommunicable, Посланцев Несообщающегося,
The architects of immortality. Архитекторов бессмертия.
Into the fallen human sphere they came, В падшую человеческую сферу пришли они,
Faces that wore the Immortal's glory still, Лица, что несут еще славу Бессмертного,
Voices that communed still with the thoughts of God, Голоса, что беседуют еще с мыслями Бога,
Bodies made beautiful by the spirit's light, Тела, сделанные светом духа прекрасными,
Carrying the magic word, the mystic fire, Несущие магическое слово, мистический огонь,
Carrying the Dionysian cup of joy, Несущие чашу Дионисскую радости,
Approaching eyes of a diviner man, Приближающие глаза человека, более божественного,
Lips chanting an unknown anthem of the soul, Уста, воспевающие души неведомый гимн,
Feet echoing in the corridors of Time. Ноги, будящие эхо в коридорах Времени.
High priests of wisdom, sweetness, might and bliss, Высокие жрецы мудрости, сладости, мощи, блаженства,
Discoverers of beauty's sunlit ways Открыватели залитых солнцем дорог красоты
And swimmers of Love's laughing fiery floods И пловцы смеющихся наводнений Любви,
And dancers within rapture's golden doors, И танцоры за золотыми дверями восторга,
Their tread one day shall change the suffering earth Их поступь однажды страдающую землю изменит
And justify the light on Nature's face. И оправдает свет на лице у Природы.
Although Fate lingers in the high Beyond Хотя Судьба медлит в Запредельном высоком
And the work seems vain on which our heart's force was spent, И работа выглядит тщетной, на которую нашего сердца сила растрачена,
All shall be done for which our pain was borne. Все будет сделано, для чего наша боль была рождена.
Even as of old man came behind the beast Также как в древности, когда человек пришел вслед за зверем,
This high divine successor surely shall come Этот высокий божественный преемник придет
Behind man's inefficient mortal pace, За человека неэффективным смертным шагом,
Behind his vain labour, sweat and blood and tears: За его тщетным трудом, потом, слезами и кровью:
He shall know what mortal mind barely durst think, Он узнает, что смертный разум едва лишь смел думать,
He shall do what the heart of the mortal could not dare. Он сделает то, на что не могло отважиться смертного сердце.
Inheritor of the toil of human time, Наследник труда человеческого времени,
He shall take on him the burden of the gods; Он возьмет на себя ношу богов;
All heavenly light shall visit the earth's thoughts, Весь небесный свет посетит земли мысли,
The might of heaven shall fortify earthly hearts; Мощь небес укрепит земные сердца;
Earth's deeds shall touch the superhuman's height, Земли дела коснуться высоты сверхчеловеческого,
Earth's seeing widen into the infinite. Зрение Земли расширится до бесконечности.
Heavy unchanged weighs still the imperfect world; Тяжелые неизмененные гири несовершенный мир еще угнетают;
The splendid youth of Time has passed and failed; Великолепная юность Времени прошла и оказалась не в силах;
Heavy and long are the years our labour counts Тяжелы и долги годы, что труд наш насчитывает,
And still the seals are firm upon man's soul И пока крепки печати на душе человека,
And weary is the ancient Mother's heart. И утомлено древней Матери сердце.
O Truth defended in thy secret sun, О Истина, отстаиваемая в твоем тайном солнце,
Voice of her mighty musings in shut heavens Голос ее могучих раздумий в небесах затворенных
On things withdrawn within her luminous depths, О вещах, удаленных в ее светлые глубины,
O Wisdom-Splendour, Mother of the universe, О Мудрости Великолепие, Мать вселенной,
Creatrix, the Eternal's artist Bride, Созидательница, Вечного Невеста искусная,
Linger not long with thy transmuting hand Не медли долго своей рукой трансмутирующей,
Pressed vainly on one golden bar of Time, Давящей тщетно на золотые засовы Времени,
As if Time dare not open its heart to God. Словно Время не смеет открыть свое сердце Богу.
O radiant fountain of the world's delight О лучезарный фонтан восторга мира,
World-free and unattainable above, От мира свободная и недосягаемая свыше,
O Bliss who ever dwellst deep-hid within О Блаженство, что вечно живет внутри глубоко скрытое,
While men seek thee outside and never find, Пока люди ищут тебя вовне и никогда не находят,
Mystery and Muse with hieratic tongue, Мистерия и Размышление с языком иератическим,
Incarnate the white passion of thy force, Инкарнируй белую страсть твоей силы,
Mission to earth some living form of thee. Пошли земле какую-то живую форму тебя.
One moment fill with thy eternity, Один миг наполни своей вечностью,
Let thy infinity in one body live, Позволь твоей бесконечности в одном теле жить,
All-Knowledge wrap one mind in seas of light, Всезнанием окутай один разум в моря света,
All-Love throb single in one human heart. Вселюбовь пусть бьется в одном человеческом сердце.
Immortal, treading the earth with mortal feet Бессмертная, ступая на землю смертной ногой,
All heaven's beauty crowd in earthly limbs! Всех небес красоту влей в члены земные!
Omnipotence, girdle with the power of God Всемогущество, подпоясанное силою Бога,
Movements and moments of a mortal will, Движения и мгновения смертной воли,
Pack with the eternal might one human hour Наполни вечною мощью один человеческий час
And with one gesture change all future time. И одним жестом измени все грядущее время.
Let a great word be spoken from the heights Пусть великое слово с высот будет сказано
And one great act unlock the doors of Fate." И одно великое действие отопрет двери Судьбы".
His prayer sank down in the resisting Night Его молитва в сопротивляющуюся Ночь вниз погрузилась,
Oppressed by the thousand forces that deny, Подавленная тысячью сил, что отрицают,
As if too weak to climb to the Supreme. Словно слишком слабая, чтобы взобраться к Всевышнему.
But there arose a wide consenting Voice; Но поднялся широкий уступающий Голос;
The spirit of beauty was revealed in sound: Дух красоты был явлен в звуке:
Light floated round the marvellous Vision's brow Свет плыл вокруг чела чудесного Видения
And on her lips the Immortal's joy took shape. И на ее устах радость Бессмертного обрела форму.
"O strong forerunner, I have heard thy cry. "О сильный предвестник, твой крик я услышала.
One shall descend and break the iron Law, Одна спустится и сломает железный Закон,
Change Nature's doom by the lone spirit's power. Изменит рок Природы силой одинокого духа.
A limitless Mind that can contain the world, Безграничный Ум, что вместить может мир,
A sweet and violent heart of ...
Продолжение на следующей странцие...
