необходимы для их
благополучия, тогда как они на самом деле не только бесполезны, но
служат причиной несчастья и беспокойства, на которые они жалуются.
Страх, подозрительность, зависть, гордыня, амбициозность, жадность,
безразличие к страданиям других людей и другие злые силы в
человеческой жизни тлетворно влияют на наши мотивы и сводят на нет
все попытки создать нормальное, гармоничное общество людей. Вместе
с тем к священным импульсам, действительно присутствующим во всех
людях, относятся доброта, благожелательность, стремление служить и
помогать друг другу. К сожалению, эти две разновидности мотивов
перемешиваются между собой, и желание построить идеальное
общество, как правило, оборачивается массовыми расстрелами ради
создания лучшего мира. Даже если все происходит без выстрелов,
вожделенное идеальное общество оказывается тиранией
благонамеренных активистов или средством лишения человека
уверенности в себе, способности проявлять независимую инициативу и
высказывать независимые суждения, а также желания упорно работать
ради своих истинных нужд.
Не думайте, что я пишу все это в качестве критики современного
мира или отрицая прогресс человечества. В каждой из предыдущих Эпох
ситуация была точно такой же. Те же самые злые силы, которые
погубили героическую эру, или Полубожественную, Эпоху, позднее
ввергли уже Мегалантропическую Эпоху в пучину бессмысленных войн,
революций и духовного вырождения. И все же во многих очень
значительных аспектах человечество двадцатого века оказалось более
просвещенным и обрело более благоприятный социальный уклад, чем
это было раньше. Правда, и я уже об этом говорил в предисловии,
огромную опасность сегодня представляют набирающие мощь внешние
материальные силы, и дальнейшее поддержание прогресса в стабильных
рамках невозможно без общего духовного пробуждения. Силы внешнего
мира стали такими могущественными, что страх, недоверие, жадность и
прочие пороки обладают сегодня более угрожающими разрушительными
возможностями, чем когда-либо раньше.
Единственный выход из положения, по признанию многих серьезных
людей во всем мире, заключается в очищении мотивов. Вряд ли мне
нужно объяснять вам, что этого невозможно добиться при помощи
аргументов, запугивания, хороших примеров или различных видов
организованной деятельности 2 . Важно удостовериться в том, что
предлагаемые меры действительно осуществимы на практике. В случае
Субуда у нас есть самые оптимистичные указания. Более двенадцати лет
мы экспериментировали в Кумб Спрингс, живя очень демократичной
общиной, где пятьдесят или более человек различного возраста,
интересов, образования, социального статуса и даже рас и
вероисповеданий жили и трудились сообща. Благодаря строгому
самонаблюдению, личным усилиям и духовным упражнениям, которые
мы получили от Гурджиева, нам удавалось преодолевать многие
трудности, возникающие от "разнородности мотивов". Тем не менее, по
правде говоря, нам так и не удалось добиться настоящей гармонии.
Более того, как это обычно и случается с общинами, которые основаны
на "действии извне", вся структура слишком зависела от меня лично как
от "руководителя" или "учителя" групп.
Когда Субуд появился в Англии, конфликты и непонимание, о
которых говорилось в седьмой главе, ставили общину под угрозу весьма
нежелательного раскола. На начальных этапах, латихан, вместо
облегчения, выплеснул негативные силы на поверхность и внешне
значительно осложнил наше положение. Однако уже через шесть-семь
месяцев результаты происходившей все это время трансформации стали
очевидными. Мы были свидетелями зарождения будущего общества, в
котором каждый человек принимает и несет ответственность за себя и в
то же время уважает взгляды других людей и гармонично с ними
сотрудничает.
Мы знакомы с Субудом всего шестнадцать месяцев, и еще рано
ожидать результатов, которые были бы очевидными для постороннего
наблюдателя. Но у тех из нас, которые наблюдали за всем этим
процессом многие годы, нет никаких сомнений в том, что Субуд как раз
и представляет собой ту социальную силу, которая способна претворить
в жизнь столь долгожданное чудо - дать человеку возможность в полной
мере использовать все потрясающие достижения современной науки и
технологии, не разрушая при этом все, и самого человека тоже, из-за
напасти "разнородных мотивов". Идеальное общество невозможно
построить на лидерстве, поскольку это подразумевает зависимость
большинства людей от немногочисленной группы, и по сей день
аналогия Св. Павла между обществом и организмом человека остается
наиболее правдоподобным отображением ситуации. Тем не менее пока
мотивы остаются привязанными к земным интересам, принятие своего
места в обществе на деле оказывается рабством. Вместе с тем трудно
даже себе представить, как все отношения между людьми могут
преобразиться, если произошедшим среди нескольких сотен людей
изменениям будет суждено перекинуться на миллионы. Причем это уже
не абстрактные мечты, а практическая возможность. Это будет
общество, в котором лидерство сменится руководством, власть будет
считаться скорее тяжким бременем, чем желанной амбицией, и желание
занять не соответствующее себе место в обществе будет вытеснено
пониманием того, что каждому доступно самое ценное в человеческой
жизни - удовлетворение, защищенность и уверенность в вечном
благоденствии. В таком обществе все достижения человечества во
внешней сфере могут стать благословением и не понадобится больше
проповедовать, как это делал Ганди, возвращение к прежней "домашней"
жизни.
5. Субуд и Религия
Со всей своей удивительной благотворностью Субуд не может
достичь своей цели, пока органично не войдет в устоявшуюся
религиозную жизнь человечества. Пак Субух постоянно подчеркивал,
что Субуд не является новой религией и не выдвигает какую-либо новую
догматику, форму поклонения или церковь. Если бы Субуд появился в
качестве обновленческого движения в рамках Церкви, например
зародившись во Францисканском ордене или в Обществе Иисуса, он бы
не вызвал особых сложностей. Безоговорочное подчинение власти
Церкви, которое было характерно для св. Франциска и св. Игнатия,
обеспечило бы принятие столь искренней поддержки благочестия и веры.
Если бы сам Пак Субух решил оставаться не более чем
благочестивым мусульманином, Улем Явы, безусловно, счел бы его
человеком, через которого должно прийти возрождение веры в Бога и
благодаря которому религиозный дух мусульман Малайского
Архипелага должен обрести новые силы. Однако в основном, если не
исключительно, широта его взглядов до сих пор мешает его
соотечественникам принять Субуд в качестве способа возродить Ислам.
Очень трудно согласиться с возможностью возрождения религиозной
веры, если его источник не относится к Церкви как таковой, из-за
опасности крушения основ догматики и падения авторитетов. Светские
по своему происхождению реформаторские движения, даже
вписывавшиеся в структуру основной религии, часто оказывались
опасными и приводили к расколам и ереси. Сам лозунг всемирного
религиозного возрождения предполагает ту разновидность эклектизма,
которая сводит религию к системе универсальной морали, а веру - к
безликому теизму.
История явно свидетельствует о том, что истинную религию
невозможно возродить при помощи какой-либо пропаганды или
внушения. Огромные и искренние усилия, которые были предприняты
Христианскими Церквями со времени окончания войны, не увенчались
возрождением веры. Оживление Ислама, несомненное для всех, кому
довелось в последнее время бывать в Юго-Западной Азии, обернулось
фанатизмом вместо истинной веры и потеряло всякий контакт с
реальностью современного мира. Хотя сам я и не был свидетелем
попыток возрождения Буддизма на Дальнем Востоке, люди, которым
можно доверять, говорят мне о том, что много достичь не удалось,
преимущественно из-за обскурантизма буддийских монахов.
Исключение составляет разве что только Бирма, где движение
Сатипаттана обрело реальную силу. Но даже при этом система
организованной медитации представляет собой скорее метод "действия
извне", нежели способ обновить религиозную веру.
Все это тем более удивительно, если учесть, что потребность в
религии все отчетливее ощущается по всему миру. Материализм, в
котором погрязла Мегалантропическая Эпоха, утратил свои позиции. В
нем разочаровались даже многие ученые, которые прежде были его
основными представителями и пророками. Мир ждет чего-то нового, но,
по большей части, никто не представляет себе, чего следует ожидать и на
что можно надеяться.
Таким образом, перед нами вопрос: Способен ли Субуд оправдать
надежды человечества и оградить людей от опасностей? По моему
мнению, это в основном зависит от того, смогут ли религиозные лидеры
принять Субуд в качестве ниспосланного человечеству способа
возродить истинное поклонение Богу; способа, которым можно
воспользоваться, не жертвуя конкретными догмами религиозных
сообществ и не принижая авторитета Церкви, который она должна
сохранять ради выполнения своих функций.
Я думаю, что, если правильно понимать Субуд, то он может быть
принят всеми, кто верит в Бога и готов полностью отдать себя в Его руки.
Священные импульсы искренности, надежды на Бога, подчинения своей
собственной воли и терпеливого ожидания времен и сроков,
установленных Богом, являются основой любого религиозного
поклонения. Тот, кто приходит к Богу с этим, не будет разочарован. Это
все, что требуется для латихана.
Значение имеет только практика. Практикующие латихан
утверждают, что они не только не отдаляются от своей конфессии, но,
напротив, входят в нее все глубже, и обнаруживают для себя новый
смысл в религиозной жизни. Более того, если они раньше сомневались в
каком-либо аспекте религии, то теперь они видят, что эти сомнения и
колебания основывались на человеческом мышлении и что можно
буквально принимать истинность своей конфессии. Так, один человек
недавно рассказал мне, как вдруг обнаружил, что во время латихана
повторяет Символ Веры, и осознает истинность каждого произносимого
слова. Это его сильно удивило, поскольку он прежде отвергал Символ
Веры, считая его несовместимым с рациональным Христианством.
У каждой мировой религии есть колоссальное позитивное
содержание, выраженное в форме догмы или учения. Человеческий ум
не способен постичь эту догму, поскольку она относится к высшим
сферам души, недоступным для ума. Поэтому человек либо верит, либо
отказывается верить, в обоих случаях не понимая, что принимает или
отвергает. Пробуждаясь, душа начинает осознавать то, о чем не
способен размышлять ум, и тогда человек понимает, что его уму
недоступна истина, необходимая для спасения. Высказывание
Тертуллиана: "Credible est, quia ineptum est, et certum est, quia
impossible," 3 перестает быть парадоксом для тех, кто практикует латихан.
Позитивное содержание религиозной догматики никогда не теряется
в латихане. Однако есть и негативное содержание, которое заключается
в отрицании истинности других вероисповеданий. Это уже не религия, а
фанатизм и узость мышления. Практикуя латихан, человек избавляется
от всего этого и понимает, что все позитивные религиозные верования
совместимы друг с другом и что все видимые противоречия исходят не
от души, а от ума или даже от низшей природы человека. До тех же пор,
пока отрицание ереси считается одной из основ истинной религиозной
веры, будет сохраняться и этот камень преткновения.
В том, что религиозная нетерпимость значительно утратила свои
позиции за последний век, можно различить признак времени и
предзнаменование того, что будет в грядущей Эпохе, если, конечно,
человечество примет свою судьбу. Люди больше не желают идти путем
отрицания, и великое счастье, что священство признает ослаб...
Продолжение на следующей странцие...
