ing of forts that make the frail defence Ряд крепостей, что непрочной обороне дают
Safeguarding us against the enormous world, Охранять нас от огромного мира,
Our lines of self-expression in its Vast. Наши линии самовыражения в его Шири.
An image sat of the original Power Первозданной Силы образ сидел,
Wearing the mighty Mother's form and face. Несущей могучей Матери форму и лик.
Armed, bearer of the weapon and the sign Носительница оружия и знака,
Whose occult might no magic can imitate, Чью оккультную мощь и магию имитировать невозможно,
Manifold yet one she sat, a guardian force: Многообразная, однако единая, сидела она, хранительница силы:
A saviour gesture stretched her lifted arm, Спасительным жестом она протягивала поднятую руку,
And symbol of some native cosmic strength, И, символ некой прирожденной космической силы,
A sacred beast lay prone below her feet, Священный зверь лежал, у ее ног распростертый,
A silent flame-eyed mass of living force. Живой силы безмолвная, пламяглазая масса.
All underwent a high celestial change: Все претерпело высокую перемену небесную:
Breaking the black Inconscient's blind mute wall, Разрушая слепую, немую стену Несознания черного,
Effacing the circles of the Ignorance, Круги стирая Неведения,
Powers and divinities burst flaming forth; Силы и божества форт пылавший взорвали;
Each part of the being trembling with delight Каждая часть существа, трепеща в восторге,
Lay overwhelmed with tides of happiness Лежала, залитая приливами счастья,
And saw her hand in every circumstance И видела ее руку в каждой детали,
And felt her touch in every limb and cell. И ощущала ее касание в каждом члене и клетке.
In the country of the lotus of the head В стране лотоса головы,
Which thinking mind has made its busy space, Которую своим занятым пространством сделал мыслящий разум,
In the castle of the lotus twixt the brows В замке лотоса между бровей,
Whence it shoots the arrows of its sight and will, Откуда он пускал свои стрелы воли и видения,
In the passage of the lotus of the throat В проходе лотоса горла,
Where speech must rise and the expressing mind Где речь должна подниматься, где выражающий разум
And the heart's impulse run towards word and act, И импульс сердца бежит к слову и факту,
A glad uplift and a new working came. Начался довольный подъем, работа началась новая.
The immortal's thoughts displaced our bounded view, Мысли бессмертия вытеснили наш кругозор ограниченный,
The immortal's thoughts earth's drab idea and sense; Мысли бессмертия - тусклую земную идею и чувство;
All things now bore a deeper heavenlier sense. Все вещи сейчас несли более глубокий, более небесный смысл.
A glad clear harmony marked their truth's outline, Довольная чистая гармония начертила их контур истины,
Reset the balance and measures of the world. Изменила баланс и мерку мира.
Each shape showed its occult design, unveiled Каждая форма показала свое предназначение оккультное, раскрыла
God's meaning in it for which it was made Замысел Бога в ней, для которого она была сделана,
And the vivid splendour of his artist thought. И яркое великолепие его артистической мысли.
A channel of the mighty Mother's choice, Канал могучей Матери выбора,
The immortal's will took into its calm control Воля бессмертия взяла под свой спокойный контроль
Our blind or erring government of life; Наше слепое или заблуждающееся управление жизнью;
A loose republic once of wants and needs, Распущенная республика нужд и желаний когда-то,
Then bowed to the uncertain sovereign mind, Затем покорившаяся неуверенному суверену-уму,
Life now obeyed to a diviner rule Жизнь сейчас повиновалась правлению более божественному,
And every act became an act of God. И каждый акт стал актом Бога.
In the kingdom of the lotus of the heart В царстве лотоса сердца
Love chanting its pure hymeneal hymn Любовь, гименейский гимн воспевая свой чистый,
Made life and body mirrors of sacred joy Жизнь и тело зеркалами своей радости сделала,
And all the emotions gave themselves to God. И отдавали себя все эмоции Богу.
In the navel lotus' broad imperial range В лотоса пупка широкой императорской области
Its proud ambitions and its master lusts Его гордые амбиции и вожделения господствующие
Were tamed into instruments of a great calm sway Были смирены в инструменты великого правления спокойного,
To do a work of God on earthly soil. Чтобы работу Бога на земной почве делать.
In the narrow nether centre's petty parts В узкого нижнего центра мелких частях
Its childish game of daily dwarf desires Его детская игра карликовых ежедневных желаний
Was changed into a sweet and boisterous play, Сменилась сладкой и бурной игрой,
A romp of little gods with life in Time. Шалостью маленьких богов с жизнью во Времени.
In the deep place where once the Serpent slept, В глубокое место, где Змея когда-то спала,
There came a grip on Matter's giant powers Пришло схватывание сил гигантских Материи
For large utilities in life's little space; Для обширного использования в пространстве маленьком жизни;
A firm ground was made for Heaven's descending might. Крепкая почва была сделана для спускающегося могущества Неба.
Behind all reigned her sovereign deathless soul: За всем этим царила ее бессмертная душа суверенная:
Casting aside its veil of Ignorance, Отбросив покров свой Неведения,
Allied to gods and cosmic beings and powers Присоединенная к богам, существам и силам космическим,
It built the harmony of its human state; Она гармонию своего человеческого состояния строила;
Surrendered into the great World-Mother's hands Сдавшись в руки великой Матери Мира,
Only she obeyed her sole supreme behest Повиновалась лишь ей, лишь ее повелению верховному
In the enigma of the Inconscient's world. В загадке мира29 Несознания.
A secret soul behind supporting all Тайная душа, позади все поддерживающая,
Is master and witness of our ignorant life, Есть господин и свидетель нашей жизни невежественной
Admits the Person's look and Nature's role. Среди Персоны облика и роли Природы.
But once the hidden doors are flung apart Но широко распахиваются некогда скрытые двери,
Then the veiled king steps out in Nature's front; Завуалированный царь на передний план Природы выходит;
A Light comes down into the Ignorance, Свет спускается вниз в Неведение,
Its heavy painful knot loosens its grasp: Его тяжелый болезненный узел хватку свою разжимает:
The mind becomes a mastered instrument Подчиненным инструментом становится разум,
And life a hue and figure of the soul. Жизнь - оттенком и фигурой души.
All happily grows towards knowledge and towards bliss. Все счастливо растет к блаженству и к знанию.
A divine Puissance then takes Nature's place Божественное Могущество занимает затем место Природы
And pushes the movements of our body and mind; И побуждает движения нашего тела и разума;
Possessor of our passionate hopes and dreams, Владелец наших страстных грез и надежд,
The beloved despot of our thoughts and acts, Возлюбленный деспот наших мыслей и актов,
She streams into us with her unbound force, Она вливает в нас со своей несвязанной силой,
Into mortal limbs the Immortal's rapture and power. В смертные члены, восторг и силу Бессмертия.
An inner law of beauty shapes our lives; Внутренний закон красоты нашу жизнь формирует;
Our words become the natural speech of Truth, Наши слова становятся речью естественной Истины,
Each thought is a ripple on a sea of Light. Каждая мысль - рябью на море Света.
Then sin and virtue leave the cosmic lists; Затем добродетель и грех покидают списки космические;
They struggle no more in our delivered hearts: Они больше не борются в наших освобожденных сердцах:
Our acts chime with God's simple natural good Наши действия созвучны с простым добром Бога естественным
Or serve the rule of a supernal Right. Или служат высшей Правильности правилу.
All moods unlovely, evil and untrue Все неприглядные настроения, ложность и зло
Forsake their stations in fierce disarray Свои места в беспорядке бросают
And hide their shame in the subconscient's dusk. И прячут свой стыд в подсознания сумерки.
Then lifts the mind a cry of victory: Затем крик победы ум поднимает:
"O soul, my soul, we have created Heaven, "О душа, моя душа, мы создали Небо,
Within we have found the kingdom here of God, Здесь, внутри, мы нашли царство Бога,
His fortress built in a loud ignorant world. Его крепость построена в шумном мире невежественном.
Our life is entrenched between two rivers of Light, Наша жизнь закрепилась меж двумя реками Света,
We have turned space into a gulf of peace Мы превратили пространство в пучину покоя
And made the body a Capitol of bliss. И Капитолием блаженства сделали тело.
What more, what more, if more must still be done?" Что еще, что еще, если еще что-то быть должно сделано?"
In the slow process of the evolving spirit, В медленном процессе эволюционизирующего духа,
In the brief stade between a death and birth В кратком расстоянии между рождением и смертью
A first perfection's stage is reached at last; Первого совершенства, наконец, достигнута стадия;
Out of the wood and stone of our nature's stuff Из леса и камня, веществ нашей природы,
A temple is shaped where the high gods could live. Храм построен, где могут жить высокие боги.
Even if the struggling world is left outside Даже если борющийся мир оставлен снаружи,
One man's perfection still can save the world. Совершенство одного человека может спасти еще мир.
There is won a new proximity to the skies, Здесь завоевана к небесам новая близость,
A first betrothal of the Earth to Heaven, Первая помолвка Земли и Небес,
A deep concordat between Truth and Life: Глубокое согласие между Правдой и Жизнью:
A camp of God is pitched in human time. Лагерь Бога установлен в человеческом времени.
End of Canto Five Конец пятой песни
Canto VI Песнь шестая
NIRVANA AND THE DISCOVERY OF Нирвана и обнаружение
THE ALL-NEGATING ABSOLUTE Всеотрицающего Абсолюта
A calm slow sun looked down from tranquil heavens. Медленное тихое солнце смотрело вниз со спокойного неба.
A routed sullen rearguard of retreat, Разбитый наголову угрюмый арьергард отступления,
The last rains had fled murmuring across the woods Последний дождь журча бежал по лесам
Or failed, a sibilant whisper mid the leaves, Или стихал, шипящий шелест средь листьев,
And the great blue enchantment of the sky И великое голубое очарование неба
Recovered the deep rapture of its smile. Своей улыбки возвращало глубокий восторг.
Its mellow splendour unstressed by storm-licked heats Его спелое великолепие, не потревоженное ударами пылкого шторма,
Found room for a luxury of warm mild days, Нашло покои для роскоши теплых и мягких дней,
The night's gold treasure of autumnal moons Ночи золотое сокровище осенних лун
Came floating shipped through ripples of faery air. Плыло кораблем по ряби пламеневшего воздуха.
And Savitri's life was glad, fulfilled like earth's; И жизнь Савитри была довольна и наполнена счастьем, как жизнь земли;
She had found herself, she knew her being's aim. Она нашла себя, цель своего существа она знала.
Although her kingdom of marvellous change within Хотя ее царство чудесной перемены внутри
Remained unspoken in her secret breast, Оставалось невысказанным в ее тайной груди,
All that lived round her felt its magic's charm: Все, что жило вокруг, его магическое очарование чувствовало:
The trees' rustling voices told it to the winds, Шелестящие голоса деревьев ветрам о нем сообщали,
Flowers spoke in ardent hues an unknown joy, Цветы говорили в пылких оттенках о неведомой радости,
The birds' carolling became a canticle, Пение птиц стало гимном,
The beasts forgot their strife and lived at ease. Звери забыли борьбу и жили в покое.
Absorbed in wide communion with the Unseen Поглощенные в широкое общение с Незримым
The mild ascetics of the wood received Кроткие аскеты лесов получили
A sudden greatening of their lonely muse. Возвеличива...
Продолжение на следующей странцие...
