ы, основанной на отбрасы-вании вероятностей, меньших 5%. А у нас одна триллионная процента! По-видимому, единственно разумное объяснение этой кажущейся невероятной нашей везучести заключается в предположении, что число «черных» шаров в «корзине» должно быть по крайней мере соизмеримым с числом «белых» шаров.
Это означает, что факт своего бытия, своего сознания не следует связывать с единственной генной комбинацией, реализовавшейся в действительности. Фе-нотипическая реализация другого набора родительских генов означала бы не небытие (т. е. бытие кого-то «другого»), а мое бытие в другой личностной форме. (25) Реализовавшаяся в действительности настоящая личностная форма представ-ляет собой лишь одну из множества равновозможных форм моего бытия. Вероят-ность ее появления чрезвычайно мала, но вероятность моего бытия равна 11 в 26-ой степени.
Лотерея, в которой я участвовал, была не «почти невыигрышной», а совершенно беспроигрышной (если, конечно, не воспринимать рождение субъектом противо-положного пола как жизненную катастрофу).
Таким образом, на вопрос «Если бы в день, когда я был зачат родителями... яйце-клетка моей матери была оплодотворена другим сперматозоидом моего отца, кем бы я был теперь? Был бы я своим братом или сестрой?», (27) мы можем ответить вполне утвердительно, не прибегая к медитации или приему психоделиков: да, несомненно, я был бы братом или сестрой. Мое бытие есть необходимость, фор-мой проявления которой является данный случайный генотип в его случайном фенотипическом, личностном воплощении. Последнее, при реализации двух и более генотипов, имеет вид братьев и сестер, т. е.» моих вторых, третьих и т. д. «я», в частном случае генетически идентичных. Само собой разумеется, что мои братья и/или сестры (в т. ч. и нерожденные), рассуждая аналогичным образом, находят свое бытие во мне и друг в друге. Все абсолютно симметрично. Из ска-занного ясно, что со смертью одной из личностных форм «весь я не умру». Я по-теряю одну «степень свободы».
V
Но позвольте, возразит здесь читатель, разве брак наших родителей был «от века» предопределен? И даже если это событие все же произошло, разве не мог он быть бездетным? О какой же необходимости может в таком случае идти речь? Ведь «рождение каждого из нас - это, несомненно, чистая случайность (не встреться в определенный момент моя мать и мой отец - и меня не было бы на свете)...» (28)
Трудно поверить, что это продиктованное элементарным здравым смыслом ут-верждение может оказаться ошибочным. И тем не менее это «несомненно» так. В самом деле, что такое союз моих родителей? Это также результат «запоминания» случайного выбора внутри некоторого «пространства выбора», включающего в себя множество потенциальных невест (для моего отца) и женихов (для моей ма-тери). Предположим, что выбор будущего спутника жизни осуществляется лишь одним из родителей (тем самым мы фиксируем одну из выбирающих сторон, счи-тая другую случайной). Пусть это будет отец. Если принять во внимание, что браки могут совершаться не только в пределах какого-либо региона или этниче-ской группы, но действительным объемом «пространства выбора» является все достигшее определенного возраста женское население земного шара, то прихо-дится констатировать, что выбор производится среди миллиарда (10 в 9-ой сте-пени) человек.
Спрашивается, каким же чудом отцы наши умудряются найти в этом «сонмище людском» наших матерей, ведь при другом выборе нас попросту бы не было?!
После всего сказанного вопрос этот не должен вызвать у нас особых затрудне-ний, ибо конкретная природа альтернатив очевидно не имеет отношения к сути дела. Не имеет довлеющего значения, по-видимому, и число N альтернатив; оно лишь сообщает начальный эвристический импульс исследовательской мысли. При N=10 противоречие обнаружить невероятно трудно (если, разумеется, огра-ничиться исключительно последним звеном цепочки), по если N=10 в степени 100, то только крайне доверчивый человек не заметит подвоха.
Везение, как и все на свете, имеет меру. «Нам представляется, - писали по не-сколько иному поводу в «Эволюции физики» А. Эйнштейн и Л.Инфельд, - что по-весть о неких тайнах ниже по своему достоинству, если она загадочные события описывает как случайные. Конечно, нас больше удовлетворила бы повесть, кото-рая следовала бы разумному образцу». Разумный же выход из нашей ситуации, по всей видимости, только один: он заключается в допущении, что и другие альтер-нативы также благоприятствуют нашему появлению, факт существования моего сознания вовсе не случаен. Такой случайностью явилась конкретная индивидная, личностная форма моего сознательного бытия, однако при любом выборе отца я с необходимостью появился бы на свет. Но ведь в некоторых случаях выбор со-вершается неоднократно: отец мог вступить в повторный брак, и от этого брака рождаются дети, которые представляют собой не что иное, как мое второе, третье и т. д. «я» (внебрачные дети, конечно, не составляют исключения, ибо браки со-вершаются на небесах). Это особенно ясно в случае, когда отец имеет детей от сестры матери, поскольку сибсы (дети одних родителей), как было показано вы-ше, суть одно «я».
К этому же результату можно прийти и другим путем, не основанным явным об-разом на количественной оценке вероятностей. Если мысленно поставить себя на место одного из своих сверстников, отец которого является земляком моего отца, а мать – уроженкой другого города (региона, страны и т. д.), то выясняется до-вольно-таки странная вещь, именно, в то время, как я, рассуждая традиционно, должен считать, что возник благодаря тому, что отец выбрал себе спутницу жизни из своих землячек, означенный сверстник обязан, очевидно, держаться прямо противоположного убеждения: он, по его мнению, ни за что не увидел бы свет, если бы его отец женился на своей однокласснице, а не на парижанке или варша-вянке! Но ведь «пространство выбора» едино для всех отцов, а результат отбора, т. е. образование тех (а не иных) родительских пар, принципиально непредсказу-ем и, в конечном итоге, совершенно случаен.
Столь же (а иногда гораздо более) вероятно было моему отцу встретиться с матерью моего сверстника, а его отцу - с моей матерью, так что «априори» нет ни-каких оснований считать какое-либо подмножество (одну или более альтерна-тив) «пространства выбора» чреватым моим появлением, а другую его часть (какую именно?!)? Нет.
Заметим, наконец, что если, признавая независимость своего появления от кон-кретной комбинации родительских генов, допустить все же возможность «обры-ва» цепочки при отборе фенотипов, то мы снова остаемся один на один с «полу-бесконечной» цепочкой браков наших предков, вероятность осуществления ко-торой практически столь же безнадежно мала, и, таким образом, ни на шаг не продвигаемся в решении проблемы.
Мы исходили из данности отца. Полагая теперь, что отец - результат случайно-го выбора матери, мы, понятно, приходим к тому же выводу. Разумеется, обе же-сткие альтернативы (я либо «папин», либо «мамин») являются сильной идеализа-цией, ибо выбор всегда обоюден. Даже в случае полной пассивности, комы одного из партнеров он выбирает уже одним фактом своего присутствия в этом мире. Оба родителя в равной степени случайны (как одинаково случайны и мужская, и женская гаметы, образующие при слиянии зиготу, хотя, конечно, в первом слу-чае - выбор носит гораздо более сложный характер, опосредован социальными факторами).
Что же получится, если вместо настоящих отца и матери мысленно «подставить» пару из числа потенциально возможных родителей? «Подстановка» дает «вирту-альную» родительскую пару, от которой я также мог бы родиться. Поскольку реально существующие родительские пары являются подмножеством «простран-ства выбора», это означает, что я имею бытие во всем потомстве от этих браков.
«Видящий это не видит ни смерти,
Ни болезни, ни страдания,
Видящий это видит все,
Он всюду достигает всего.
Он бывает одним, бывает тремя, пятью,
Семью и девятью, и еще он назван одиннадцатью,
И ста одиннадцатью, и двадцатью тысячами». (29)
VI
Как видим, сфера нашего бытия расширилась до размеров земного шара. Умереть, уйти в небытие становится все сложнее. Но, как замечает со свойственной ему проницательностью К. Ламонт, «шансы против существования каждого из роди-телей были столь же велики, как и в случае со мной. То же самое относится к ро-дителям моих родителей и так далее - к бесконечным предшествующим поколе-ниям» (с. 82). Так значит, я все-таки случаен и мне несказанно повезло, что я поя-вился на свет? Нет, конечно же, нет! Выводы, к которым мы пришли, рассмотрев только одно звено этой уходящей во тьму веков цепочки рождений и браков на-ших предков, применимы и ко всем остальным ее звеньям (как к каждому звену в отдельности, так и ко всей цепочке в целом как совокупности звеньев). Очевидно, в силу всего вышеизложенного, нет оснований связывать факт своего бытия, своего сознания именно с этим конкретным произведенным выбором (последова-тельностью выборов), обусловившим появление данной совокупности родитель-ских генотипов. Та случайная выборка из «непостижного уму» числа всех воз-можных генных сочетаний, которую представляют собой наличие существующие родительские генотипы (в их фенотипическом, личностном воплощении), ответ-ственна лишь за появление конкретных форм моего бытия. По всей видимости, любые две случайно встретившиеся гаметы из генофонда вида Homo sapiens приводят к моему появлению (в указанном выше смысле), но, конечно, не к кон-кретной форме моего бытия, к которой ведет «цепочка уникальности» и вероят-ность появления которой ничтожно мала. Очевидно, время встречи гамет - со-стоялась ли эта встреча в далеком прошлом или она грядет в необозримом буду-щем - не имеет значения. (30)
Катха упанишада так говорит об этом:
«5. Начикетас сказал: «Среди многих иду я первым, среди многих иду я сред-ним,...
6. Погляди назад на прежних людей, погляди вперед на будущих -
Подобно зерну, созревает смертный; подобно зерну, рождается он вновь».(31)
Выше мы упоминали о сестрах-близнецах Райт. Можно себе вообразить и та-кую ситуацию, при которой замораживаются на целые столетия половые клетки представителей (напр., нобелевских лауреатов) нескольких поколений людей. Бу-дучи разморожены в нашем веке, они дополняют «пространство выбора», о кото-ром говорилось выше. При слиянии этих половых клеток между собой (разуме-ется, сперматозоидов с ооцитами) или с гаметами ныне живущих людей образу-ются зиготы, фенотипическая реализация которых также означает появление мо-их «я». Нетрудно заметить, что подобное «замораживание» (и «разморажива-ние») реализуется в действительности как факт одновременного существования по меньшей мере трех поколений.
Невозможно не привести здесь изумительный по силе мысли и художественно-сти выражения фрагмент из Йогататтва упанишады, наилучшим образом иллю-стрирующий сказанное:
«З. Ту грудь, что некогда питала его, он сжимает, охваченный страстью.
В том лоне, что некогда породило его, он предается наслаждению.
4.Та, что была ему матерью, - снова жена; та, что жена, - снова мать.
Тот, что был ему отцом, - снова сын; тот, что сын, - снова отец.
5. Так в круговороте бытия, словно вращающиеся ковшы водочерпального колеса, Блуждает человек, рождаясь в материнской утробе, и приходит в миры». (32)
Итак, я просто не мог не появиться на свет, я необходим уже в силу существова-ния рода человеческого, условия выживания которого являются в то же время и условиями моего бессмертия, т. е. бессмертия вcex ныне живущих (и умерших) людей. Представляющееся непримиримым противоречие между родом и инди-видом оказывается иллюзорным. В действительности «бессмертие, рода - это только символ неразрушимости индивидуума». (33)
Все земное человечество представляется нам, таким образом, как бы одной ги-гантской «множественной личностью», реализованной на дискретных носителях сознания, разделенных...
Продолжение на следующей странцие...
