олкует как мост для себя!
Может прийти великий тиран, лукавый изверг, который своей милостью и своей немилостью будет насиловать всё прошлое - пока оно не станет для него мостом, знамением, герольдом и криком петуха.
Но вот другая опасность и моё другое сожаление: память тех, кто из толпы, не идёт дальше деда, - и с дедом кончается время.
И так всё прошлое отдано на произвол: ибо может когда-нибудь случиться, что толпа станет господином, и всякое время утонет в мелкой воде.
Поэтому, о братья мои, нужна новая знать, противница всего, что есть всякая толпа и всякий деспотизм, знать, которая на новых скрижалях снова напишет слово: "благородный".
Ибо нужно много благородных, и разнородных благородных, чтобы составилась знать! Или, как говорил я однажды в символе, "в том божественность, что существуют боги, а не Бог!".
12
О братья мои, я жалую вас в новую знать: вы должны стать созидателями и воспитателями - сеятелями будущего, -
- поистине, не в ту знать, что могли бы купить вы, как торгаши, золотом торгашей: ибо мало ценности во всём том, что имеет свою цену.
Не то, откуда вы идёте, пусть составит отныне вашу честь, а то, куда вы идёте! Ваша воля и ваши шаги, идущие дальше вас самих, - пусть будут отныне вашей новой честью!
Поистине, не то, что служили вы князю - что значат теперь князья! - или что были вы оплотом тому, что стоит, чтобы крепче стояло оно!
Не то, что ваш род при дворах сделался придворным и вы научились, пёстрые, как фламинго, часами стоять в мелководных прудах.
- Ибо уменье стоять есть заслуга у придворных; и все придворные верят, что к блаженству после смерти принадлежит - позволение сесть! -
Также и не то, что дух, которого они называют святым, вёл ваших предков в земли обетованные, которых я не обещаю; ибо, где выросло худшее из всех дерев - крест, - в такой земле хвалить нечего!
- И поистине, куда бы не вёл этот "святой дух" своих рыцарей, всегда бежали впереди таких шествий - козлы и гуси, безумцы и помешанные! -
О братья мои, не назад должна смотреть ваша знать, а вперёд! Изгнанниками должны вы быть из страны ваших отцов и праотцев!
Страну детей ваших должны вы любить: эта любовь да будет вашей новой знатью, - страну, ещё не открытую, лежащую в самых далёких морях! И пусть ищут и ищут её ваши паруса!
Своими детьми должны вы искупить то, что вы дети своих отцов: всё прошлое должны вы спасти этим путём! Эту новую скрижаль ставлю я над вами!
13
"К чему жить? Всё - суета! Жить - это молотить солому; жить - это сжигать себя и всё-таки не согреться". -
Эта старая болтовня всё ещё слывёт за "мудрость"; за то, что стара она и пахнет затхлым, ещё более уважают её. Даже плесень облагораживает. -
Дети могли так говорить: они боятся огня, ибо он обжёг их! Много ребяческого в старых книгах мудрости.
И кто всегда "молотит солому", какое право имеет он хулить молотьбу! Таким глупцам следовало бы завязывать рот!
Они садятся за стол и ничего не приносят с собой, даже здорового голода; и вот хулят они: "всё - суета!"
Но хорошо есть и хорошо пить, о братья мои, это, поистине, не суетное искусство! Разбейте, разбейте скрижали тех, кто никогда не радуется!
14
"Для чистого всё чисто" - так говорит народ. Но я говорю вам: для свиней всё превращается в свинью!
Поэтому исступлённые и святоши, у которых даже сердце поникло, проповедуют: "Сам мир есть грязное чудовище".
Ибо все они не чисты духом; особенно те, кто не находят ни покоя, ни отдыха, разве что видя мир сзади, - и потусторонники!
Им говорю я в лицо, хотя это и звучит не любезно: мир тем похож на человека, что и у него есть задняя часть, - и лишь настолько это верно!
Существует в мире много грязи - и лишь настолько это верно! Но оттого сам мир не есть ещё грязное чудовище!
Есть мудрость в том, что многое в мире дурно пахнет, - но само отвращение создаёт крылья и силы, угадывающие источники!
Даже в лучшем есть и нечто отвратительное; и даже лучший человек есть нечто, что должно преодолеть!
О братья мои, много мудрости в том, что много грязи есть в мире!
15
Я слышал, как благочестивые потусторонники говорили к своей совести, и поистине, без злобы и лжи, - хотя и нет в мире ничего более лживого и злобного.
"Предоставь миру быть миром! Не поднимай против него даже мизинца!"
"Пусть, кто хочет, душит и колет людей и сдирает с них кожу - не поднимай против него даже мизинца! Так научатся они отрекаться от мира".
"А свой собственный разум - ты должен сам задушить его: ибо это разум мира сего, - так научишься ты сам отрекаться от мира".
- Разбейте, разбейте, о братья мои, эти старые скрижали благочестивых! Развейте слова клеветников на мир!
16
"Кто много учится, разучивается всякому сильному желанию" - так шепчут сегодня на всех тёмных улицах.
"Мудрость утомляет, ничто - не вознаграждается; ты не должен желать!" - эту новую скрижаль нашёл я вывешенной даже на базарных площадях.
Разбейте, о братья мои, разбейте и эту новую скрижаль! Утомлённые миром повесили её и проповедники смерти и тюремщики: ибо, смотрите, это также есть проповедь, призывающая к рабству!
Ибо они дурно учились, и далеко не лучшему, и всему слишком рано и всему слишком скоро: ибо они плохо ели, и потому они получили этот испорченный желудок,
- ибо испорченный желудок есть их дух: он советует смерть! Ибо, поистине, братья мои, дух есть желудок!
Жизнь есть родник радости; но в ком говорит испорченный желудок, отец скорби, для того все источники отравлены.
Познавать - это радость для того, в ком воля льва! Но кто утомился, тот сам делается лишь "предметом воли", с ним играют все волны.
И так бывает всегда с людьми слабыми: они теряются на своих путях. И наконец усталость их ещё спрашивает: "К чему ходили мы когда-то по дорогам? Везде всё равно!"
Им приятно слышать, когда проповедуют: "Ничто не вознаграждается! Вы не должны желать!" Но ведь это проповедь, призывающая к рабству.
О братья мои, как дуновение свежего ветра приходит Заратустра ко всем уставшим от их пути; многие носы заставит он ещё чихать!
Даже сквозь стены проникает моё свободное дыхание, входит в тюрьмы и пленённые умы!
"Хотеть" освобождает: ибо хотеть значит созидать, - так учу я. И только для созидания должны вы учиться!
И даже учиться должны вы сперва у меня научиться, хорошо научиться! - Имеющий уши да слышит!
17
Челн готов - на той стороне ты попадёшь, быть может, в великое Ничто. - Но кто хочет вступить в это "быть может"?
Никто из вас не хочет вступить в челн смерти! Как же хотите вы тогда быть утомлёнными миром!
Утомлённые миром! Вы даже ещё не отрешились от земли! Похотливыми находил я вас всегда к земле, ещё влюблёнными в собственное утомление землёю!
Недаром отвисла у вас губа: маленькое земное желание ещё сидит на ней! А в глазу - разве не плавает облачко незабытой земной радости?
На земле есть много хороших изобретений, из них одни полезны, другие приятны; ради них стоит любить землю.
И многие изобретения настолько хороши, что являются, как грудь женщины, - одновременно полезными и приятными.
А вы, уставшие от мира и ленивые! Вас надо высечь розгами! Ударами розги надо вернуть вам резвые ноги.
Ибо - если вы не больные и не отжившие твари, от которых устала земля, то вы хитрые ленивцы или вороватые, притаившиеся, похотливые кошки. И если вы не хотите снова весело бежать, должны вы - исчезнуть!
Не надо желать быть врачом неизлечимых - так учит Заратустра, - поэтому вы должны исчезнуть!
Но надо больше мужества для того, чтобы положить конец, чем чтобы высидеть новый стих, - это знают все врачи и поэты. -
18
О братья мои, есть скрижали, созданные утомлением, и скрижали, созданные гнилой леностью, - хотя говорят они одинаково, но хотят, чтобы слушали их неодинаково. -
Посмотрите на этого томящегося жаждой! Только одна пядь ещё отделяет его от его цели, но от усталости лёг он здесь упрямо в пыли - этот храбрец!
От усталости зевает он на путь, на землю, на цель и на себя самого: ни одного шагу не хочет сделать он дальше - этот храбрец!
И вот солнце палит его, и собаки лижут его пот; но он лежит здесь в своём упрямстве и предпочитает томиться жаждой -
- на расстоянии пяди от своей цели томиться жаждой! И, поистине, вам придётся ещё тащить его за волосы на его небо - этого героя!
Но ещё лучше, оставьте его лежать там, где он лёг, чтобы пришёл к нему сон-утешитель с шумом освежающего дождя.
Оставьте его лежать, пока он сам не проснётся, - пока он сам не откажется от всякой усталости и от всего, чему учила усталость в нём!
Только, братья мои, отгоните от него собак, ленивых проныр и весь шумящий сброд -
- весь шумящий сброд людей "культурных", который лакомится - потом героев! -
19
Я замыкаю круги вокруг себя и священные границы; всё меньше поднимающихся со мною на всё более высокие горы; я строю хребет из всё более священных гор. -
Но куда бы ни захотели вы подняться со мной, о братья мои, - смотрите, чтобы не поднялся вместе с вами какой-нибудь паразит!
Паразит - это червь, пресмыкающийся и гибкий, желающий разжиреть в больных, израненных уголках вашего сердца.
И в том его искусство, что в восходящих душах он угадывает, где они утомлены; в вашем горе и недовольстве, в вашей нежной стыдливости строит он своё отвратительное гнездо.
Где сильный бывает слаб, а благородный слишком кроток, - там строит он своё отвратительное гнездо: паразит живёт там, где у великого есть израненные уголки в сердце.
Какой род всего сущего самый высший и какой самый низший? Паразит - самый низший род; но кто высшего рода, тот кормит наибольшее число паразитов.
Ибо душа, имеющая очень длинную лестницу и могущая опуститься очень низко, - как не сидеть на ней наибольшему числу паразитов? -
- душа самая обширная, которая далеко может бегать, блуждать и метаться в себе самой; самая необходимая, которая ради удовольствия бросается в случайность, -
- душа сущая, которая погружается в становление; имущая, которая хочет войти в волю и в желание, -
- убегающая от себя самой и широкими кругами себя догоняющая; душа самая мудрая, которую тихонько приглашает к себе безумие, -
- наиболее себя любящая, в которой все вещи находят своё течение и своё противотечение, свой прилив и отлив, - о, как не быть в самой высокой душе самым худшим из паразитов?
20
О братья мои, разве я жесток? Но я говорю: что падает, то нужно ещё толкнуть!
Всё, что от сегодня, - падает и распадается; кто захотел бы удержать его! Но я - я хочу ещё толкнуть его!
Знакомо ли вам наслаждение скатывать камни в отвесную глубину? - Эти нынешние люди: смотрите же на них, как они скатываются в мои глубины!
Я только прелюдия для лучших игроков, о братья мои! Пример! Делайте по моему примеру!
И кого вы не научите летать, того научите - быстрее падать! -
21
Я люблю храбрых; но недостаточно быть рубакой - надо также знать, кого рубить!
И часто бывает больше храбрости в том, чтобы удержаться и пройти мимо - и этим сохранить себя для более достойного врага!
Враги у вас должны быть только такие, которых бы вы ненавидели, а не такие, чтобы их презирать. Надо, чтобы вы гордились своим врагом, - так учил я уже однажды.
Для более достойного врага должны вы беречь себя, о друзья мои; поэтому должны вы проходить мимо многого, -
- особенно мимо многочисленного отребья, кричащего вам в уши о народе и народах.
Сохраняйте свои глаза чистыми от их "за" и "против"! Там много справедливого, много несправедливого: кто заглянет туд...
Продолжение на следующей странцие...
