рые возвращают вас в детство. Когда
вы танцуете, вы больше похожи на ребенка, чем на взрослого.
Люди, добившиеся положения в обществе, попадают в трясину, так как они не могут
ничего делать, они не могут рисковать своим положением. Они боятся. Они несчастны,
они не знают, что такое блаженство, они даже точно не знают, что значит быть живым, но
они почитаемы. Итак, они срастаются со своим положением, а затем умирают. Они
никогда не живут; они умирают прежде, чем начнут жить. Многие умерли, не познав
жизни.
Мои медитации возвращают вас назад к жизни, когда у вас еще не было положения в
обществе, когда вы могли совершать необдуманные поступки, когда вы были невинными,
не испорченными обществом, когда вы еще не изучили хитрости мира, когда вы были из
другого мира, из никакого мира. Я хотел бы вас вернуть в то время, чтобы вы оттуда
начали опять. Это ваша жизнь. Положение в обществе или деньги - мыльные пузыри, это
не настоящие ценности. Не обманывайтесь.
Ни деньги, ни власть, ни престиж в рот не положишь. Это просто игра - бессмысленная,
глупая, скучная игра. Если вы достаточно разумны, то вы поймете, что вам нужно просто
жить и не заботиться ни о чем другом. Все другие доводы беспочвенны: это ваша жизнь.
Ее нужно прожить по-настоящему, с любовью, страстью и состраданием, энергично.
Станьте блаженной волной прилива. Делайте все, что для этого нужно.
Необходимо будет переучиваться. Это значит, что нужно уйти с ложного пути, к которому
вас принудило, соблазнило общество. Живите, как вам хочется, станьте себе хозяином. В
этом предназначение санньясы.
Настоящий санньясин не прислушивается к чужому мнению, а живет так, как хочет. Я не
хочу сказать, чтобы вы стали безответственными. Когда вы живете с ответственностью, то
вы не только заботитесь о себе, но также заботитесь и о других, но совершенно по-
другому.
Сейчас вам нужно будет постараться не вмешиваться в чужую жизнь, вот что такое
ответственность. Вы не разрешаете другим вмешиваться в вашу жизнь, но и сами следите
за тем, чтобы не вмешиваться в чужую. Вы не допускаете, чтобы кто-то руководил вашей
жизнью, вы не хотите, чтобы ваша жизнь стала путешествием с гидом. Путешествие с
гидом - это совсем не путешествие. Вы сами хотите найти дорогу. Вы хотите брести в
лесу без карты, вам тоже хочется быть первооткрывателем, вам тоже хочется найти белые
пятна.
Имея карту, вы придете только туда, куда уже многие приходили до вас. Это место не
новое, не оригинальное, не девственное. Оно уже отравлено, изгажено. Многие приезжали
сюда и даже составили карту.
В детстве, в храме, куда часто ходили мои родители, меня удивили карты рая, ада и
мокши. Однажды я сказал отцу:
- Если есть карта мокши, то мне это не интересно.
- Почему?
- Если есть карта, то там делать нечего. Там уже побывали многие, даже картографы. Все
измерили, обследовали, проставили таблички и ярлыки. Это кажется просто
продолжением старого мира. В этом нет ничего нового. Я бы хотел попасть в мир, где нет
карт. Хочу быть первооткрывателем.
С тех пор я перестал ходить в храм.
- Почему ты не ходишь в храм? - спросит меня отец.
- Уберите карты. Я терпеть их не могу. Они оскорбительны. Только подумай: даже мокшу
можно измерить. Тогда нет ничего неизмеримого!
Все Будды говорили о том, что истина неизмерима; все Будды говорили о том, что истина
не только неизвестна, но и непостижима. Это неизведанное море, вы берете маленькую
лодку и отравляетесь в неизведанное море. Вы пускаетесь в приключение. Это
рискованно, это опасно. Но в риске и опасности душа расцветает, становится целостной.
Если образование истинно, то оно будет лишь частью медитации, медитация будет ее
последней точкой. Если образование истинно, то университеты не будут выступать
против Вселенной. Они станут тренировочной базой, трамплином во Вселенную. Если
образование истинно, то оно будет беспокоиться о вашем блаженстве, счастье, музыке,
любви, поэзии, танце. Оно научит вас раскрывать внутренние резервы. Оно научит вас
выйти за пределы бытия, распускаться как цветок, расти, расширяться.
Образование религиозно, если оно учит вас принимать себя такими, какие вы есть, жить
свою жизнь, стать проявлением Вселенной вашим неповторимым путем, уникальным
образом.
(The Discipline of Transcendence, Vol. 4, Chapter #6)
Прислушиваясь к птицам я вспомнил... Прямо за окнами нашего колледжа были
прекрасные деревья манго. На них свили свои гнезда кукушки. Когда поет кукушка, то нет
слаще звука.
Я обычно сидел у окна, смотрел на птиц, на деревья, что выводило из себя моих учителей.
Мне говорили:
- Смотри на доску.
- Это моя жизнь, и я имею право смотреть туда, куда мне хочется. На улице так хорошо:
поют птицы, цветы, деревья, солнце, пробивающееся через кроны деревьев, разве может с
этим сравниться ваша доска?
Учитель очень разозлился и сказал мне:
- Тогда иди во двор и стой там, пока не будешь готов посмотреть на доску, потому что я
обучаю тебя математике, а ты смотришь на деревья и птиц.
- Вы мне делаете большой подарок вместо наказания.
Я попрощался с ним.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Я никогда не вернусь, я буду ежедневно стоять за окном.
- Ты, должно быть, сошел с ума. Я сообщу твоему отцу, твоей семье, что они зря тратят
деньги на тебя, а ты стоишь во дворе школы.
- Вы можете поступить как вам угодно. Я знаю, как договориться с моим отцом. А он
прекрасно знает, что если я принял решение, то я останусь во дворе и ничто не повлияет
на мое решение.
Директор видел меня стоящим за окном, когда он делал обход. Он не мог понять, чем я
там занимаюсь ежедневно. На третий или четвертый день он подошел ко мне и спросил:
- Что ты тут делаешь? Зачем ты все время здесь стоишь?
- Меня наградили.
- Наградили? За что?
- А вы просто станьте рядом и послушайте пение птиц. И красоту деревьев... Что же мне
смотреть на доску и этого глупца?.. Ведь только глупцы становятся учителями; они не
могут найти другой работы. В большинство случаев это третьесортные выпускники.
Поэтому я не хочу смотреть ни на учителя, ни на доску. А что касается математики, не
беспокойтесь - я справлюсь. Но я не могу упустить такую красоту.
Он постоял со мной и сказал:
- Конечно, это прекрасно. Двадцать лет я директор этой школы, но я никогда сюда не
приходил. Согласен, что это награда. А что касается математики, то я доктор
математических наук. Ты можешь приходить в мой дом, когда захочешь, и я научу тебя
математике, но ты продолжай стоять здесь.
Таким образом, я заполучил лучшего учителя, директора школы, который был лучшим
математиком. А мой учитель математики был весьма удивлен. Он думал, что я быстро
устану, но прошел месяц. Тогда он вышел и сказал:
- Извини, мне трудно видеть, что я заставил тебя там стоять. А ты не сделал ничего
дурного. Ты можешь зайти и смотреть куда захочешь.
- Теперь уже слишком поздно.
- То есть?
- Мне нравится быть во дворе. Когда сидишь за окном, то видно только очень маленькую
часть деревьев и птиц; а здесь взору открываются тысячи манговых деревьев. Что касается
математики, то меня учит сам директор; я хожу к нему каждый вечер.
- Что?
- Да, потому что он согласен, что это - награда.
Он пошел прямиком к директору и сказал:
- Это нехорошо. Я наказал его, а вы поощряете его.
Директор ответил:
- Забудьте о наказаниях и поощрениях вам бы тоже не помешало иногда постоять за
окном. Сейчас мне некогда; раньше мне было скучно делать обходы, а сейчас я спешу.
Спешу на обход, чтобы постоять с тем учеником и посмотреть на деревья.
- Впервые в жизни слышу, что есть что-то интереснее математики: голоса птиц, цветы,
зеленые деревья, солнечные лучи, пробивающиеся сквозь кроны деревьев, пение ветра в
ветках деревьев. Иногда вам не мешало бы выходить и присоединяться к нему.
Учитель вернулся огорченным и сказал:
- Директор рассказал мне обо всем, так что же мне делать? Что, мне весь класс вывести?
- Это было бы здорово. Мы можем сидеть под этими деревьями, а вы будете учить нас
своей математике. Но я не собираюсь возвращаться в класс, даже если вы поставите мне
неуд, но этого вы не сделаете, потому что теперь я знаю математику лучше, чем любой
ученик из класса. И у меня лучший учитель. Вы третьесортный бакалавр наук, а он
первоклассный доктор математических наук, золотой медалист.
Несколько дней он думал над этим, и однажды утром я увидел целый класс под
деревьями. Я сказал:
- Ваше сердце все еще живо; математика не погубила его.
(The Razor's Edge, Chapter #8)
Следует ли нам отказаться от всех наших представлений о религии? Что вы скажете о
религиозном воспитании?
Каждого ребенка воспитывают и обращают в какую-нибудь религию.
Это одно из величайших преступлений против человечества. Нет преступления тяжелее,
чем пичкать ум невинного ребенка идеями, которые помешают ему познавать жизнь.
Для того чтобы что-нибудь открыть, необходимо иметь незатуманенный разум. Будучи
мусульманином, христианином, индуистом, вы не сможете познать религию, нет.
Наоборот, это только помешает вам.
До сегодняшнего дня каждое общество подвергало идеологической обработке каждого
ребенка. Ребенку дают ответы еще до того, как он начнет задавать вопросы. Вы видите
всю глупость этого?
Ребенок еще не задал вопрос, а вы уже даете ему ответ. На самом деле вы убиваете любую
возможность появления вопроса. Вы наполнили его разум ответами. А если у него нет
своего собственного вопроса, то как у него может быть собственный ответ? У него самого
должно быть стремление спросить. Его нельзя взять взаймы или унаследовать.
Но эта глупость тянется веками. Священнику интересно, политику интересно, родителям
интересно сделать из вас кого-нибудь еще до того, как вы сами обнаружите, кто же вы
есть такой. Они опасаются того, что если вы сами обнаружите свою сущность, то вы
станете бунтарем, можете стать угрозой неким интересам. Вы станете индивидуумом,
живущим своим умом, а не по подсказке.
Они так напуганы тем, что ребенок начнет задавать вопросы, интересоваться, что
начинают вдалбливать в его ум всякую ерунду. Ребенок беззащитен. Естественно, он
верит в мать, отца и в священника, в которого верят и отец, и мать. Великое сомнение еще
не поселилось в его разуме.
Сомнение - это одна из величайших вещей в жизни, потому что без сомнений вы не
сможете сделать открытие.
Вам нужно заточить лезвие сомнений, чтобы вы могли разрезать все слои чепухи и
задавать такие вопросы, на которые никто не ответит. Ответы на них вы найдете только с
помощью своего поиска, любознательности.
На религиозный вопрос вам никто другой не ответит. Никто не сможет любить от вашего
имени. Никто не сможет жить от вашего имени.
Вам придется жить свою жизнь, и вам придется самому искать ответы на
фундаментальные вопросы. Пока вы не познаете себя, у вас не будет ни радости, ни
экстаза.
Если вам дают готового Бога, то он вам совершенно не нужен, в нем нет ничего стоящего.
Однако так все и происходит.
То, что вы называете религиозными идеями, на самом деле таковыми не являются; это -
передававшиеся веками предрассудки. Они настолько стары, что их возраст уже является
доказательством их истинности.
Разве нельзя ему проявить сомнение а может, эти все люди ошибаются? И не только эти
люди. Их родители, и родители родителей верили в эти истины на протяжении тысяч лет.
Все они не могут ошибаться. "И я, маленький ребенок, выступаю против всего
человечества..." Он не может набраться храбрости. Он начинает подавлять любые ростки
сомнений. И все ему в этом помогают, потому что "Сомнения от лукавого. Сомнение - это
большой, величайший грех. Вера - это достоинство. Верь, и ты познаешь; подвергай
сомнению, и ничего не найдешь".
Истина как раз в обратном. Верь, и ты никогда ничего не найдешь, а что бы ты ни нашел -
это будет проекция твоей веры, а не истина.
Какое дело истине до вашей веры?
Сомневайтесь, все подвергайте сомнению, потому что сомнение - это очистительный
проце...
Продолжение на следующей странцие...
