Раздаётся гром. Майкл испуган. Камера фокусируется на ребёнке. Это мальчик; кадр застывает под скорбный погребальный сигнал военного горна.
Затемнение.
ГОСТИНАЯ
Мы смотрим вниз на Майкла, лежащего на кушетке. Наконец-то он заснул и выглядит почти умиротворённым. Тихонько входит Кэти, бросает на него нежный взгляд и, успокоенная, выходит.
Жуткий звуковой эффект. Правая рука Майкла судорожно дёргается.
Майкл (с тоской). Чарли...
Молчание. Он снова проваливается в глубокий сон.
КУХНЯ ЭЛЛИСОВ В КЕМБРИДЖЕ
Утро - через окна льётся солнечный свет. Майкл и Кэти, снова среднего возраста, как и в начале, едят яичницу с беконом.
Кэти. Совсем нет боли, милый? Правда?
Майкл. Как огурчик. Едва могу поверить, что вчера я не пожалел двести долларов на операцию у дантиста.
Некоторое время они едят в молчании. Майкл выглядит смущенным.
Майкл. М-м... э-э... Ты помнишь то землетрясение в Калифорнийском технологическом? Нашу первую совместную ночь?
Кэти. Землетрясение? Какое землетрясение?
Майкл (слишком уж нетерпеливо). Разве той ночью не было землетрясения?
Кэти. Разумеется, нет. Как я могла бы такое забыть?
Майкл. Значит, это было лекарство. После операции, под этим лекарством, мне вспоминалась моя жизнь, но всё смешалось, перепуталось...
Кэти (твёрдо). Я всегда люблю спать с тобой, мой драгоценный Майкл, но ещё никогда под нами не двигалась Земля. Такое бывает только в романах Хемингуэя.
Майкл выглядит невероятно успокоенным, услышав это признание.
КРЫШИ ГАРВАРДА НА ФОНЕ НЕБА
Камера медленно опускается вниз, мимо деревьев в цвету, и показывает студентов, идущих на утренние занятия.
Майкл (за кадром). Дело не просто в том, что у меня было две серии воспоминаний... Каким-то образом всё обернулось ещё хуже... Каким-то шестым чувством я знал, что это только начало, лишь первый треснувший шов в материи...
Мы видим идущих в отдалении Майкла и Саймона.
Майкл (за кадром). И я боялся об этом кому-нибудь рассказывать... даже тебе...
МЫ ВМЕСТЕ С КАМЕРОЙ ПРОХОДИМ ПО ДВОРУ
И ВИДИМ МАЙКЛА И САЙМОНА
Майкл и Саймон идут нам навстречу.
Саймон. Ты действительно чувствуешь. Что полностью вернулся к нормальному состоянию?
Майкл (имитируя прыжки и ужимки боксёра-профессионала). Я в пике формы. В самом пике, дружище. Готов сразиться с самим Рэмбо.
Саймон. Ты хотел сказать, с Роки. (Серьёзно). Меня беспокоила эта смесь лекарств. Не хочется затевать очередной спор, но человека с такими закоснелыми убеждениями. Как твои, мог травмировать опыт перехода в другую систему отсчёта. Я имею в виду, что ты мог испытывать опустошённость, возбуждение, шок и ностальгию...
Майкл (слишком категорично). Ну что ж, теперь можешь не беспокоиться. Со мной всё хорошо.
Они проходят ещё несколько шагов.
Майкл. Хм... а что ты имеешь в виду, говоря о "переходе в другую систему отсчёта"?
Саймон. То, что происходит, когда мозг отказывается от одной модели реальности и начинает строить новую модель. Пусковым механизмом может стать любой шок или частичное затемнение сознания. В особенности, лекарства.
Майкл (без сопротивления). Н-да. Думаю, вчера я действительно пережил переход в какую-то иную систему. Я не мог отличить, чьи воспоминания были настоящими. Я... как бы вдруг выпала из науки в научную фантастику. Путешествие во времени. Прошлое превратилось в настоящее. Но теперь с этим покончено, правда. Я снова в норме.
Они останавливаются, очевидно, собираясь разойтись в разные стороны.
Саймон. Ладно, не пропадай; если возникнут какие-нибудь побочные эффекты...
Майкл (сердечно). Я не собираюсь в сумасшедший дом. Не волнуйся, пожалуйста. Я в порядке.
Они расходятся. Камера следит за Майклом. Жуткая музыка.
Саймон (за кадром). Переход в другую систему отсчёта. Это происходит, когда мозг отказывается от одной модели реальности и принимается строить новую модель.
Кэти (за кадром). Я никогда не чувствовала, чтобы Земля двигалась.
Саймон (за кадром). Переход в другую систему отсчёта.
Кэти (за кадром). Ну и толчки были ночью. Кажется, было не меньше пяти баллов по Рихтеру.
Три (за кадром). Ты можешь оставаться при своём научном скептицизме, профессор. Но это был тот случай, когда мои "предрассудки" спасли мне жизнь.
Лектор (из следующей сцены, за кадром). Наши научные модели - это не сама реальность. Это человеческие карты реальности.
Внезапно с боковой дорожки выходит Три. На этот раз у неё книга по психологии, а не по астрологии, хотя она по-прежнему одета провоцирующе. Она видит Майкла, и тот неуверенно останавливается с виноватым видом.
Три. Здрасьте, профессор.
Майкл. Доброе утро, мисс Форест.
Три. Меня зовут Три. Забыли?
Майкл смущённо смеётся.
Майкл. Прошу прощения. Точно. Я... у меня была зубная операция, и от этой анестезии я до сих пор как пришибленный.
Три. От анестезии? А может быть, вы пришибленный от воспоминания о вашей жене?
Майкл настолько напряжён, что Три превратно истолковывает выражение его лица.
Три. Слушайте, профессор, не бойтесь меня, ради бога. Я не рассчитывала на то, что вы оставите жену, сбежите со мной и всё такое. Я знаю, что такое женатый мужчина, ясно? Это не роковая страсть, не волнуйтесь.
Майкл (более эмоционально, чем с Кэти и Саймоном). Спасибо... Не в этом дело... Это наркотик... То есть, я хотел сказать, анестезия... Обычно я не это самое...
Три (усмехаясь). Знаю - наркотики ты принимаешь только вместе с отвязанной, порочной, обворожительной молодой девушкой вроде меня... и это случается лишь раз в год, верно?
Майкл (с трудом восстанавливая самоконтроль). Разве ты поверишь. Если я скажу: два раза за тридцать лет?
Три (серьёзно). Да, наверное, поверю. Ты принадлежишь к такому типу. Никакого мистицизма в науке, никаких отклонений в браке... нигде и ни в чём никаких сомнительных делишек. Мистер Прямая Стрела. Позапрошлый век. Значит, ты в порядке? Может, хочешь, чтобы я тебя проводила?
Майкл (вдруг). Ты девушка Саймона...
Три. Я ничья девушка. Собственничество портит карму.
Майкл. Видишь ли, я хочу посидеть с минутку и просто пораскинуть мозгами. Со мной полный порядок. Честно. Обо мне не беспокойся.
Три. Некоторым людям реальность нужна в качестве костыля, поскольку они не умеют обращаться с наркотиками.
Майкл (смеясь). Боже праведный, впервые я услышал эту фразу двадцать лет назад!
Три (оглядывая его). Надеюсь, с тобой всё будет хорошо... но ради бога, если почувствуешь. Что "замечтался", отмени лекции и иди домой. Договорились?
Майкл. Ты меня рассмешила. Со мной будет полный порядок...
Три начинает удаляться, один раз оглядывается с участием.
Майкл. Могу я тебя снова увидеть?
Три. Только если почувствуешь себя порочным и отвязанным...
Звук её шагов стихает. Крик птицы.
Майкл садится на скамейку, чтобы передохнуть. Он закуривает сигарету.
Майкл (за кадром). Марихуана, доктор Эллис... кодеин... пентотол натрия... адюльтер... девушка, которая верит в карму и гадает по картам... ангелы по телефону... смотрите, так вы скоро начнёте медитировать и питаться исключительно салатом и йогуртом, доктор Эллис...
АУДИТОРИЯ
Самый крупный зал в Калифорнийском технологическом. Около ста пятидесяти студентов слушают Приглашённого Лектора.
Лектор. ...так Нильс Бор осознал, что материя - это не частицы и не волны. Частицы и волны - лишь две полезные модели, которые можно использовать в физике, когда мы описываем материю. Мы создаём модели. Мы их не "открываем".
Мы видим среди студентов молодого Майкла. Он примерно на год старше, чем когда мы видели его в спальне с Кэти. У него уже усы, волосы причёсаны не так аккуратно, как прежде. По одежде Майкла и других студентов мы догадываемся. Что это выпускники, которые демонстрируют уже чуть большее пренебрежение к своему внешнему виду, хотя это ещё не шестидесятые годы.
Лектор (за кадром). И вселенная - это не наши уравнения. Наши уравнения - всего лишь полезные инструменты, которые мы создали для описания вселенной.
Мы видим Майкла. Устремившего взгляд на лектора. Все прочие студенты в этом кадре (за исключением одного) тоже смотрят на лектора. Единственное исключение - молодой мужчина с суровым, интеллигентным, каким-то жестоким лицом. Он не сводит глаз с Майкла.
Лектор (за кадром). Как говорил Кожибский, карта не есть территория. Наши научные модели не есть реальность. Это лишь карты реальности, придуманные человеком.
Мы видим Майкла со спины. Камера приближается к нему. Тревожная музыка, пока мы не утыкаемся в самый затылок Майкла.
Лектор (за кадром). Это то, что называется Копенгагенской Интерпретацией квантовой механики...
Майкл неожиданно оборачивается и беспокойно оглядывается.
Студент, который выглядит старше остальных, быстро отводит глаза, когда Майкл почти уже замечает его взгляд.
Лектор (за кадром). Потому что она была разработана в Копенгагене доктором Бором и его учениками, - хотя вовсе не в пивной "Карлсберг", как некоторые утверждают...
Замкнутое, таинственное лицо более взрослого студента, на котором можно прочитать не больше, чем на дверце запертого сейфа.
Майкл (за кадром). Я видел его раньше... Нет, я встречал его позже... Я хочу сказать...
УЛИЦЫ РИМА
Камера движется с головокружительной скоростью по Риму и внезапно взгляду открывается Колизей, смутно вырисовывающийся в отдалении.
СУМЕРКИ
Высокая гора, обрамлённая лучами величественного закатного солнца. На вершине горы мы видим мрачные контуры трёх крестов.
Снова человеческая рука. Мы слышим стук молотка, вбивающего гвоздь, и в то время, как гвоздь вгоняется в руку, хлещет красная кровь. Мы слышим душераздирающий вопль распятого человека.
Молодой голос (за кадром). Доктор Элис! Доктор Эллис!
ГАРВАРДСКИЙ ДВОР
Майкл сидит на скамейке в глубокой задумчивости. К нему приближается студент с зигзагообразными молниями SSA на рукаве. Белокурый, высокий, голубоглазый, он чем-то напоминает юного нациста, преданного своей идее.
Студент. Доктор Эллис?
Майкл медленно поднимает на него глаза и очень долго не узнаёт.
Майкл. А, Карл... Вот, присел подышать весенним воздухом. Что, я уже опаздываю на лекцию?
Карл (глядя на свои наручные часы). Пока нет, сэр. Можно мне пройтись вместе с вами? Я хотел вас кое о чём спросить... если позволите, сэр?
Майкл и Карл начинают прогуливаться по территории университетского городка.
Карл. Это об астрологических исследованиях, сэр. Вокруг них ходит множество всяких слухов...
Майкл (легко, без тени настороженности). И что же это за слухи?
Карл (нервно). Ну, некоторые ребята из типографии заявляют, что видели отчёт доктора Селина. Они говорят, что он поддерживает астрологию.
Майкл. Не совсем так. Но его данные действительно имеют тенденцию поддерживать один из аспектов астрологического прогнозирования. Конечно же, нам понадобится провести дополнительную серию исследований, но...
Карл (наклоняясь ближе и понижая голос). Вы считаете, что доктор Селин подтасовал данные?
Майкл (шокированный). Саймон? Боже упаси, он никогда не пошёл бы на такое.
Карл наклоняется ещё ближе и смотрит искоса.
Карл. Ай, перестаньте, доктор. На последней конференции SSA вы сами же нам говорили, что экстрасенсы и оккультисты всегда подделывают результаты своих исследований.
Майкл взирает на Карла с нарастающим смущением, видя в нём зеркальное отражение своего недавнего догматизма. Медленное затемнение.
СПАЛЬНЯ ЭЛЛИСОВ. НОЧЬ
Кэти спит беспробудным сном. Майкл бесшумно выскальзывает из постели, убеждается. Что Кэти спит, и на цыпочках выходит из комнаты.
ЛЕСТНИЦА
Майкл всё ещё на цыпочках спускается в гостиную.
ГОСТИНАЯ
Майкл садится за домашний компьютер и начинает печатать на клавиатуре.
КРУПНЫЙ ПЛАН: МОНИТОР КОМПЬЮТЕРА
Мы видим следующие слова:
МОИ ДВЕ ЖИЗНИ
СЕКРЕТНЫЙ ФАЙЛ
ПАРОЛЬ: СМЕРТЬ БОГА, СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
МАЙКЛ ЗА КОМПЬЮТЕРОМ
Майкл лихорадочно печатает, освобождаясь от груза затаённых тревог.
Майкл (за кадром). Или я сумасшедший, или реинкарнация действительно существует. И даже ещё более неправдоподобные вещи, чем реинкарнация. Хранители этой планеты переместили меня во времени после того, как я убил Христа...
АУДИТОРИЯ
В КАЛИФОРНИЙСКОМ ТЕ...
Продолжение на следующей странцие...
