е свои
парадоксы.
Итак Гроф принадлежит к тем землянам, которые прокладывают путь в
неведомое. То, что возможно станет для нас жизнью в будущем в XXI веке.
Это великие следопыты будущего мира. Я пытаюсь передать вам самое
глубокое, интуитивное ощущение от значимости этой работы, от этого мира.
Теренс Маккена является для меня в другой области таким же гениальным
визионером, который также странным образом, занимаясь маргинальными
практиками, исследованием мира растительных галюциногенов, также
прокладывает новые неведомые дороги к миру. Хотя в США очень строги законы
в отношении наркотиков и по отношению к наркоманам, тем не менее над
Теренсом Маккеной и Грофом лежит какая-то длань ангела хранителя, крыло
защиты. В обыденном состоянии сознания справедлива одна наука: европейская
наука, картезианская наука. Если я нахожусь в необычном состоянии
сознания, в расширенном состоянии сознания, там действует иная логика,
иные доказательства и иная наука. И там речь идет на ином языке. Как на
ином языке переживания, так и на ином языке психотерапии. И этот вопрос,
эта перчатка, пятый вопрос Грофа, он является фундаментальным. Он
подкапывается под самые основы академической науки, под самые основы
психотерапии. Не секрет, что многие вещи у нас основаны на том, что мы
контролируем свою способность выживания. Скажем существует
психоаналитическая мафия в Америке, которая очень жестко контролирует и
медицину и психотерапию, и получает основное количество денег от клиентов.
И конечно любые подходы, любые стратегии, как например, стратегия Юджина
Гедвина, открытое им сосредоточение, для которого не нужны столь сложные
вещи или много времени, как для многолетних психоаналитических процедур,
чтобы добиться выздоровления, действительно могут помочь очень быстро. Или
ряд техник гуманистических, или кратковременная психотерапия была в Mental
Research Institute, это психотерапия, сделанная Воцлавиком, Сатир или ряд
стратегий НЛП. Многие вещи, когда они начинают конкурировать с main
streem, с психоанализом, они подавляются. То же самое отношение и то же
самое восприятие в немалой степени негативное к Грофу основано на том, что
Гроф действительно покушается на кусок хлеба десятков и сотен психологов и
психотерапевтов, которым для того, чтобы освоить и войти в эти новые миры,
не хватает уже ни времени, ни места, ни желания, ни вот этого самого духа
авантюризма, французского мушкетерского духа поиска. Вот те пять вопросов,
на которые вы можете начать искать ответы в книгах Грофа и в собственных
исследованиях. Я отчасти расскажу вам, отвечу на них дальше. Я даже
теряюсь, как в отведенное время уложиться и сказать все самое главное.
Представьте себе, что прямо сейчас у вас есть возможность войти в мир
Грофа, как будто бы вы древние алхимики и находитесь у врат древнего
града. Есть некоторые два привратника, которые отчасти этот мир знают и
отчасти в этом мире прожили. Что бы вы хотели узнать или какую стратегию
вы сейчас бы выбрали, чтобы пройти в этот мир. Представьте себе, что это
возможно. По сути дела я пытаюсь быть гидом. Есть некий ключевой момент,
если вы не хотите остаться вечным просителем у врат такого города, такого
мира. Вам нужно сделать некоторое усилие для себя, усилие для того. чтобы
вспомнить, для того, чтобы захотеть вспомнить себя. Это ключевой момент.
Если вы сделаете это усилие, то что-то может получиться. По сути дела вся
стратегия в Грофовском мире, стратегия вхождения в этот мир основана на
этом сверхусилии особого рода вспоминании, которое становится нашим
знанием о том, что с нами было и соответственно о том, кто мы есть сейчас.
Один из моментов, который нужно вспомнить и, по крайней мере на уровне
вербальном словесном это память о том, кем мы были, когда нас еще не было.
То есть как мы рождались. Возможно некоторые из вас знают рассказы о
собственном рождении. О то, были ли вы рождены в результате кесарева
сечения, родились ли вы быстро в течение двух-трех часов после начала
схваток, или мама ваша провела в схватках двадцать четыре часа, и только
после этих тяжелых родов и наложения хирургических щипцов вы появились на
свет. Может быть ваше рождение произошло где-то в прекрасной местности,
где нет ни врачей, ни акушеров. Почему-то мы можем знать со слов других о
своем рождении и в тоже время, если мы выполняем некоторые правила
вхождения в этот мир, мы можем пережить что-то, что адекватно этому
моменту рождения, адекватности в смыле наполненности энергией,
наполненности символикой и соответственно по интенсивноти и богатству
возможностей. В интенсивности подключения к какому-то сверхполю
человеческого знания. Наша психика устроена так, что входя в разные
состояния, которые являются своего рода стоянками, устойчивыми местами,
куда попав мы можем передвигаться без усилий, комфортно. Каждое состояние
связано с раскрывающимися, когда мы пребываем в этом состоянии виденьем и
знанием. В каком-то смысле, чтобы попасть в миры Грофа нам нужно пройти
ряд стоянок. Вы помните, как описывает Гроф эти стоянки в своей
картографии сознания. Вы помните, что при активировании психики возникают
первоначально некие эстетические переживания, активизируются наши органы
чувств. Затем главная роль перемещается на воспоминание детства, на
травмы, которые у нас были, и давно забытые вещи начинают всплывать в
настоящее и становиться нашим переживанием, тем, что мы проживаем вновь и
порой даже ярче, чем это было в тот момент травмы, или по-крайней мере в
том, как травма или какое-то событие экстатическое запомнилось и
сохранилось в глубинах нашей памяти. Череда событий начинает, как в
калейдоскопе складываться в картинку событий одинакового характера для
одного и того же устройства оптики, для одного и того же калейдоскопа,
которые объединены некоторым общим тоном или качеством переживания, скажем
какой-то эмоцией, печали или радости, эмоцией утраты или состоянием
восторженного предчувствия. Все события, которые с нами случались или
могли случиться, начинают объединяться так, что они организуют некие
мандалы, они каким-то определенныцм образом организовываются внутри
ключевых линий напряженности. Эту способность нашей психики выстраиваться
в такого рода констелляции, созвездия Гроф назвал системами
конденсированного опыта. Наконец при дальнейших усилиях, при дальнейшей
энергии, я ввожу это слово, в дальнейшем мне придется его пояснять, нам
открываются иные миры. Миры, которые не относятся к тому, что мы помним, а
относятся к периоду раннего беспамятства, которое как начисто вычеркнуто
из памяти каждого из нас. Это момент от самого рождения и первые годы
жизни. От двух лет мы уже начинаем помнить себя или какие-то события из
своей жизни, хотя и отрывочно. Как будто что-то закрывает от нас немой
бессловесный синкретичный, целостный, в смысле того, что мы сохраняем
целостность со средой, не давая ему прорасти в нашем повседневном мире.
Как будто-бы сам язык накладывает запрет на воспроизводство этого мира, на
то, чтобы попасть в этот мир. Стратегия вхождения в этот мир — воздержание
от употребления языка, воздержание от того, чтобы оперировать на уровне
вербальном, уровне рациональном. И наконец, если мы получили возможность
войти в мир перинатальный, мир соответствующий проживанию рождения, перед
нами разворачиваются четыре гигантских аспекта этого мира, которые Гроф
назвал четырьмя базисными перинатальными матрицами. Перинатальные — это
соответствующие области вокруг рождения, Пери — около, и наталис —
рождение. Этих матриц четыре. Изложу очень кратко для тех, кто не читал
Грофа. Первая матрица — вы находитесь в утробе, матка — это весь мир, вы
получаете питание, какие-то звуки приходят снаружи, звуки органов вашей
матери, голоса, музыка, иногда вы испытываете непонятно почему тревогу,
беспокойство, когда беспокоится ваша мама, иногда вы ощущаете что-то
враждебное, когда у мамы интоксикации. Странные персонажи возникают,
странные пауки, которые хотят вас убить и вызывают чувство тревоги. Когда
у взрослого прорываются такие ощущения — это всплывают те состояния,
которые вы впервые почувствовали будучи зародышем, будучи плодом в матке и
испытывали такие вот переживания в первый раз. А за тем, как снежный ком
эти первые впечатления обрастают новым опытом, тем что происходит и
резонирует с этим первым опытом оно позволяет нам соединяться через
некоторый исторический резонанс, временной резонанс с нашим первоопытом.
Представьте теперь, что ваш домик, ваша Вселенная начинает коллапсировать,
Вселенная начинает сжиматься. Цикл после большого взрыва достиг
равновесия, и наша Вселенная сжимается обратно. Мы испытываем
катастрофическое сжатие, звезды начинают взрываться. Нет выхода,
безвыходная ситуация всей нашей жизни, некуда податься, некуда идти, вы
знаете, что такое, когда человеку некуда идти, вспомните Достоевского,
вспомните миф о Сизифе, бесконечность страданий, бесконечность мучений,
отсутствие какого либо выхода, отсутствие надежды, Бога нет и все
позволено и нет никаких гарантий, что этот мир будет продолжаться, этот
рай. Это изгнание из рая, это кошмары второй перинатальной матрицы,
которые все мы испытали, и постоянно всплывают в определенных ситуациях и
в определенных энергиях, когда ящик Пандоры нашего первичного
психологического опыта начинает приоткрываться. Наконец бесперспективные
страдания сменяются страданиями с перспективой, это момент начала
прохождения по родовым путям. Вы проходите и испытываете чрезмерное,
фантастическое сдавливание со всех сторон, вы должны бороться, жизнь
сложна, чтобы уцелеть, нужно бороться, нужно быть героем, нужно
отстаивать. У вас враждебное окружение, вы боретесь сражаетесь,
стреляетесь, с инопланетянами, монстрами, вас соблазняют, вы испытываете
потрясающий сексуальный опыт- вулканический экстаз, все это соответствует
опыту третьей перинатальной матрицы. Борьба смерти и возрождения — таково
слэнговое название этого опыта. Весь наш опыт борьбы, весь наш опыт
сражений в конечном счете резонирует и в каком-то смысле прописан в нашей
душе благодаря третьей фазе родов. В конце концов, мы погибаем в этом
процессе, как плод, как эмбрион и рождаемся как относительно независимое
автономное существо. Пересыхает пуповина, и мы дышим собственными легкими.
Мы делаем первых вдох, рождается новый мир. Краски этого мира играют
заново. Это соответствует четвертой перинатальной матрице. Мы рождаемся.
Открытие Грофа не столько в том, что, путешествуя в психотерапевтической
машине времени, разматывая сложные хитросплетения нашей жизни и пытаясь
просветить осознаванием неведомые ситуации, которые стали для нас
травмами, которые закрыли нас и вырезали какие-то куски мира, которые
отсекли нас от живительного общения с миром, которые сократили нас,
отредактировали наше восприятие, сделали нас ограниченными, такими, как мы
есть в данный момент, стратегия Грофа состоит не только в том,...
Продолжение на следующей странцие...
