её, я не смогу иметь те деньги, которые зарабатываю, и не смогу иметь все те вещи, которые я имею для себя и для людей, которые от меня зависят». Хорошо? Это — ловушка. Далее пишите: «Что произойдёт, если я выберусь из этой ловушки?» И после того, как вы представите, что может случиться, если вы вдруг выберитесь из этой ловушки, переходите на третий уровень: «Что произойдёт, если я всё равно это сделаю?» Понимаете? Что вы обнаружите, так это то, что жизнь будет продолжаться и без вас.
Много лет назад я получил прекрасный урок от одной необыкновенной женщины. Её звали д-р Элизабет Кёблер-Росс, и я лично был с ней знаком. Однажды мы ехали в машине, и я сказал, что хотел бы заняться одним делом, но для этого мне нужно оставить свою работу, а мне казалось, что я не мог этого сделать по ряду причин, одна из которых заключалась в том, что от этой моей работы зависело благосостояние многих людей.
Элизабет бросила на меня невозмутимый взгляд и, очень медленно выговаривая слова, с сильным швейцарским акцентом произнесла: «Я понимаю, а что бы все эти люди делали, по-вашему, если бы завтра вы вдруг умерли?» — «Ну, это провокационный вопрос, потому что, я, может, и не собираюсь завтра умирать». Она посмотрела на меня и сказала: «Нет, вы умираете прямо сейчас».
И в этот момент я решил жить. Я решил жить своей жизнью. И это было величайшим решением, которое я когда-либо принимал. И именно об этом я сказал бы каждому, кто чувствует себя пойманным в ловушку, будь это корпоративная работа или что-либо ещё. От чего готовы вы отказаться в своей жизни? И что вы готовы востребовать и использовать? А востребовав свою жизнь, сколько, по-вашему, вы должны будете дать другим? Не просто материальные вещи, а радость и счастье, которые отныне поселились в вашей душе?
Вот почему мастера никогда не протестуют против того, что по своей сути является их полной противоположностью; более того — они видят в этом величайшее благословение. Пусть этого будет больше, пусть будет то, чем я не являюсь. И я не только признаю то, чем я не являюсь, — я сольюсь с этим и до такой степени стану частью этого, что оно благословит то, чем я являюсь, и спровоцирует это моё Я на величайшее проявление. Понимаете?
Вся Вселенная является полем. Некоторые люди называют его морфическим полем. Я называю его полем опыта, переживания, полем проявления. Жизнь проявляет жизнь как таковую. Это поле контрастов, поле контрастных элементов, если хотите. И только в этом поле контрастных элементов любой единичный элемент может знать и определять себя таким, каким он реально является. Так это происходит в относительной Вселенной.
Далее, в том месте, которое на нашем языке, как я уже говорил, называется Царством Абсолюта, нет надобности в таком контрастном поле — да оно в этом смысле и не может быть там. Потому что Царство Абсолюта абсолютно является тем, чем оно является. Вы понимаете? И нет ничего другого. И мы называем это Богом. На моём языке, как я это выражаю, это называется Богом.
В начале было Всё-Что-Есть, и Всё-Что-Есть было всем, что было. И ничего больше не было. Ничего больше не было, кроме Всего-Что-Есть. И это было хорошо. Но это было Всё-Что-Есть. И больше ничего не было.
Тем не менее, Оно стремилось познать Себя в Своём собственном опыте. И тогда Оно посмотрело за пределы Себя, чтобы увидеть что-нибудь другое, помимо того, чем Оно было, что Оно могло Само знать в Своём собственном опыте. Но Оно не могло обнаружить ничего вне Себя, чем Оно не было. Потому что не было ничего вне Его. И не было ничего иного, чем Оно. Потому что Оно было Всем-Что-Есть-Там, и больше ничего не было.
Как же тогда узнать Себя в Своём абсолютном великолепии? И вот Бог начал искать вне Себя, но не было места, на которое можно было посмотреть вне Его. Он поэтому посмотрел внутрь, чтобы узнать Себя, — не такая уж, между прочим, плохая идея, если вы решили узнать себя.
Итак, Бог заглянул внутрь, и внутри того, что является Богом, Бог увидел всё великолепие, которое Он искал. И Он буквально взорвался. То есть. Бог вывернул Себя наизнанку для нас же и взорвался на тысячи, триллионы, квадриллионы различных частей, оказавшихся в результате здесь и там, наверху и внизу, справа и слева. Всё сотворилось буквально в одно мгновение — здесь и там, наверху и внизу, справа и слева. Быстрое и медленное, большое и малое было внезапно сотворено в знаменательный момент появления той первой мысли, которая произвела Бога в квадриллионах Его элементов, каждый из которых устремлялся от центра с силой, которую теперь называют Скоростью, и которая сотворила иллюзию, называемую Временем. Каждый из этих божественных элементов мог оглянуться назад на то, что оставалось Богом позади и воскликнуть: «О, мой Боже, как дивен Ты!»
И всё это остальное, все другие элементы Бога могли точно так же вместе взглянуть на тот индивидуальный элемент, который сделал такое наблюдение, И сказать ему то же самое. Но этот отдельный индивидуальный элемент не услышал Это целое. Индивидуальный элемент того, что есть Бог, не слышит, как всё остальное, составляющее то, что есть Бог, говорит Ему: «О, мой Боже, как дивен Ты!» Итак, всё остальное, что является Совокупным и называется Богом, предлагает индивидуальным элементам Бога самим напоминать друг другу: «Вы видите, как дивны вы? О, мой Боже, как дивен Ты!»
И когда нам не удаётся это сделать, сказать это друг другу, когда нам не удаётся донести до каждого это послание, мы терпим поражение в осуществлении величайшей миссии. Потому что мы пришли сюда узнать себя. Мы пришли сюда узнать самих себя. Тем не менее, я могу узнать себя, в конечном итоге, только через тебя — ведь в любом случае существует только один из нас, представляющий всех.
Но если бы вы объявили себя олицетворённым изобилием, которое привлекает всё значительное изобилие Вселенной, включая деньги, то, уверяю вас, первое, что произошло бы, так это то, что вы непосредственно испытали бы полное отсутствие денег. Был ли у кого-нибудь подобный опыт? Момент, когда вы говорите: «Господь сказал: Изобилие принадлежит Мне»?.. Новый лозунг, не правда ли? «Господь сказал:Изобилие принадлежит Мне». Разве это не было бы интересно? В момент, когда вы произносите это, кажется, что в «вашей Вселенной» всё это уходит прочь. И вы начинаете вращаться в тех сферах, где, между прочим, ни у кого нет денег, — до тех пор, пока вы не встретите кого-нибудь, кто сказочно богат. И тогда всё изменится.
Как. насчёт «десятины» — пожертвования 10 процентов от дохода, и как насчёт компаний, отдающих 10 процентов своей чистой прибыли? Может ли случиться так, что мы не сумеем изменить экономику Земли?
В «Беседах с Богом» имеется довольно необычное заявление. Там сказано, что наступит день на этой планете, когда мы начнём добровольно проявлять щедрость — будем делиться. И в этом процессе всеобщего проявления щедрости каждый добровольно пожертвует 10 процентов своего дохода. Корпорации, отдельные люди — все пожертвуют их в общий фонд, из которого эти средства будут затем распределяться среди нуждающихся, вкладываться в благотворительные социальные программы. В этот день все налоги исчезнут с Земли, потому что мы соберём гораздо больше денег, просто обращаясь к людям с просьбой пожертвовать 10 процентов. И никто не почувствует никакого вымогательства, и каждый даст 10 процентов своего дохода, высокого или низкого, зарабатывают они тысячу долларов в неделю, или тысячу долларов в час, или тысячу долларов в год. Вы просто отдадите 10 процентов в Общий Фонд. И людей с доходами ниже определённого уровня, мы не будем просить: если вы зарабатываете всего лишь доллар в год, мы не будем просит вас дать нам 10 центов.
Но это построение, экономическое построение, основано на простой идее: когда вы возвращаете этой Всеобщей Системе часть того, что пришло к вам, вы, несомненно, усиливаете и обогащаете саму Систему, и тогда к вам может прийти больше. Очевидность этого, если можно так сказать... — хотя это не совсем то слово... — но очевидность этого настолько ясна, что поразительно, как мы до сих пор этого не замечали. Однако нечто ещё более важное происходит, когда мы что-то жертвуем церкви, синагоге, месту нашего поклонения, благотворительным учреждениям или каким-то другим способом регулярно откладываем часть своих заработков — обычно 10 процентов.
Регулярно жертвуя, мы тем самым делаем грандиозное заявление вселенского масштаба. И это заявление заключается в том, что там, откуда все это приходит, этого гораздо больше. Там такое изобилие, что я могу регулярно отдавать 10 процентов, и от меня не убудет. И заявление, которое мы делаем на всю Вселенную, это заявление о достатке, о «достаточности», и оно, фактически, создаёт этот достаток в нашей жизни. Вот почему так много духовных движений говорят: жертвуйте, жертвуйте, жертвуйте — не потому, что мы хотим получить ваши деньги, и даже не потому, что нам нужны ваши деньги, но потому, что вам нужно сделать такое заявление о достаточности. И это становится самой первоначальной, исходной командой себе и Вселенной, чтобы получить отклик, который такие действия неизбежно произведут. Итак, жертвование становится средством, с помощью которого мы сообщаем Вселенной о нашем истинном положении дел — как мы его видим.
Это подводит прямо к моему следующему вопросу: что ожидает экономику США в будущем? Что Вам видится в двадцать первом веке? Что может измениться? И как насчёт бартерной системы?
Знаете, у меня, на самом деле, нет личного представления о двадцать первом веке. Что мне известно, так это то, что наше завтра будет создано большинством из нас. Моя миссия в том, чтобы повлиять на людей прямо здесь, прямо сегодня — здесь и сейчас.
Если, отвечая на Ваш вопрос, мне пришлось бы представить двадцать первый век, я бы сказал, что самое важное, что мне видится в двадцать первом веке, это то, что все мы основываемся, прежде всего, на двух принципах в экономических, духовных, политических и социальных отношениях. Мы можем основываться на двух принципах. Первый принцип заключается в том, что все мы — единое целое. Представляете, какой эффект имело бы на этой планете в экономическом, а также в политическом и духовном отношениях обращение к этому принципу — что мы есть единое целое? Это привело бы к такому потрясению, к такому сдвигу и к таким переменам, что трудно описать. И это были бы добрые перемены — перемены к лучшему, конечно. Прекратились бы войны. Никаких разногласий, по сути дела, и быть не могло бы; определённо, разногласия, ведущие к насилию, даже трудно было бы иметь, учитывая, что мы есть единое целое.
И я представляю, как однажды в грядущем столетии — и чем раньше, тем лучше, — мы построим экономическую реальность, основанную на основополагающей духовной истине: реально, все мы есть одно целое и существуем как одно единое человеческое существо. И это возможно. Такая экономическая реальность исключила бы все мысли о собственности. «Беседы с Богом» рассматривают этот вопрос; там говорится о будущем, в котором никто по-настоящему не будет ничем владеть, но все будут иметь возможность действовать в качестве распорядителей в тех или иных сферах. Вы знаете, что в прошлом мы действительно думали, что владеем не только вещами, но людьми. Мужья и жёны думали, что они владеют своими детьми, и так оно и было. И поэтому им очень легко было далее решить, что они владеют плантацией или фермой, или чем бы то ни было ещё.
Но в будущем для нас будет совершенно очевидным, что земля принадлежит нам не больше, чем наши дети. Мы, наконец-то, доросли до понимания того, что мы не владеем друг другом. Мужья не владеют своими жёнами; жёны не владеют своими мужьями. Между прочим, это понимание мы обрели только в последние пятьдесят лет — совсем недавно.
В последние тридцать лет мы, похоже, наконец-то поняли это, и для большинства из нас, «пещерных людей», это оказалось совершенно новой мыслью. И от неё мы в конечном итоге подошли к тому, чтобы ослабить своё чувство собственности по отношению к своим детям, и понять, что мы владеем ими не более, чем нашими супругами.
И теперь мы подходим к но...
Продолжение на следующей странцие...
