только с жизнью человека как биологического вида, но и со всякой жизнью на Земле, пока не возникнет некое новое существо, приспособленное к жизни среди всей этой вони и грязи.
Речь идет уже не о выживании человека, но о жизни в целом. Рыба в морях и реках вымирает от загрязнения вод, птицы вымирают, поедая отравленную рыбу. Все возвращается на круги своя - как необходим и возврат к религии, к земле.
Люди нашего времени сломя голову несутся на работу, пытаясь скопить немного денег. Их дети, будущее поколение, в большей или меньшей степени остаются без присмотра на улицах и, предоставленные самим себе, подпадают под влияние сильных личностей, нередко оказывающихся носителями зла.
Времена становятся все хуже и хуже. Желая обзавестись прекрасным садом, человек занимается селекцией, обрезкой, скрещиванием растений. Желая улучшить породу - коров, лошадей, чего угодно - человек берет под контроль их разведение. Особям, не удовлетворяющим требованиям породы, не дают размножаться, то есть воспроизводить себе подобных ущербных существ.
Зато у людей, этих "Повелителей Природы", обратный уклад жизни. Чем немощнее человек, чем низменнее его нравственность и слабее умственные способности, тем больше он плодит детей и тем больше эти дети остаются без присмотра, ибо их родители всецело заняты накоплением денег. И такое положение вещей искусственно поддерживает большой бизнес.
Коль скоро есть массовое производство, то должно быть и много денег, чтобы покупать вещи. А если в семье работает только мужчина, то либо он не зарабатывает достаточно денег, чтобы купить все необходимое для дома, либо на заводах недостаточно дешевых рабочих мест, и тогда женщина так или иначе приучается к мысли о том, что им не хватает денег на жизнь. И вот отец и мать, муж и жена работают на заводе, а дети оставлены в небрежении, и раса постепенно вырождается, все равно что породистый скот, размножающийся как попало.
Единственное решение проблемы в том, что главы государств должны создать нечто вроде всемирного правительства. Главы религиозных течений во всем мире должны прекратить внутренние распри и попытаться сделать что-нибудь на благо человечества. Они должны учить тому, что спасение людей не в заводах, а в земле, и если человек не обратится к религии, то Земля будет обречена на гибель.
В: Что вы думаете о студенческих акциях протеста, о всевозможных мятежах в университетах и т. д.?
О: Не могу отделаться от мысли, что все эти студенты слишком высоко о себе возомнили. Рассмотрим эту проблему в истинном свете. Если люди ходят в школу - а университет та же школа, - то значит, они чего-то не знают, иначе они бы туда не ходили.
Не могу взять в толк, как эти студенты - в сущности, те же дети - осмеливаются думать, будто лишь они одни способны навести в мире должный порядок. На мой взгляд, лучше бы им заниматься учебой, и, только завершив ее и успешно сдав экзамены, браться за переустройство мира. К тому времени они побольше о нем узнают, свыкнутся с ним и примолкнут!
Я нисколько не симпатизирую всем этим школярам-недоучкам, возомнившим, будто они способны "перехитрить Черчилля" и людей его масштаба.
В; А что вы скажете вообще о забастовках и профсоюзах?
О: На мой взгляд, забастовок вообще быть не должно. Забастовки - это особо злостная форма шантажа. Эту книгу я пишу в Монреале, городе, пораженном тяжким недугом в столь же недужной провинции, где забастовки и насилие стали повседневным образом жизни.
Насколько я могу судить, от забастовок теряют деньги как рабочие, так и хозяева. Для разрешения спорных вопросов должен существовать арбитраж, какие-нибудь промышленные или другие суды. Но мне приходилось в жизни встречаться с несколькими профсоюзными функционерами, которых не могу назвать иначе, как мерзкими подонками. Мне кажется, что рядовой член профсоюза до смерти запуган своим же лидером, и если бы кто-нибудь из этих негодяев попытался ко мне приставать, я бы тотчас обратился в полицию.
У меня впечатление, что профсоюзы существуют ради блага их лидеров, ибо, как я слышал, чем большего эти лидеры добиваются для рядовых членов профсоюза, тем большего они требуют для себя лично. Мы знаем случаи махинаций с присяжными, знаем случаи, когда ни в чем не повинных рабочих избивали железными прутьями. Так чем же оправдано существование профсоюзов? Полагаю, их следует запретить законом, как, впрочем, и забастовки.
Много лет назад у английских рабочих была гораздо лучшая система. У них были гильдии, оказывавшие им помощь, и на мой взгляд, все рабочие должны иметь свои профессиональные гильдии, а не профсоюзы. Иначе говоря, я решительно против профсоюзов.
Совсем недавно состоялась забастовка медицинских работников, и один мой знакомый медик сказал: "Да, мы знаем, что многие умерли за то время, пока не работали больницы. Но что поделаешь? Все мы это знаем, но если бы мы возбудили дело в суде, профсоюзы снова подняли бы людей на забастовку, и было бы еще хуже".
Как раз в это время мне надо было лечь в больницу, но из-за забастовки я не смог этого сделать, так что никакой приязни к забастовщикам я не испытываю. Однако когда-нибудь такая же забастовка больно ударит по самим забастовщикам или их семьям.
В: Насилие в мире - что вы о нем думаете? Как с ним бороться?
О: Насилие объясняется просто. Людям навязали ложные ценности. Религия снесена до основания. Люди не верят более в простые жизненные истины. Они слушают радио, видят ужасные вещи по телевидению, читают описания кровавых сцен в газетах. Их воспитывает радио, воспитывает телевидение и, конечно же, "подогревает" Пресса, смакующая кровопролитие.
Люди видят по телевидению какой-нибудь шикарный дом из очередной голливудской сказки и думают: "А почему это у них есть такой дом, а у меня нет? И я хочу такой же. Хочу кадиллак, хочу яхту, хочу самолет". Недовольство нарастает. А недовольство порождает недовольство, сколачиваются преступные банды, совершаются ограбления, похищения ради выкупа, в судах возбуждаются дела из-за любого пустяка.
Вот сейчас некая спортсменка требует через суд, чтобы клуб выплатил ей несколько миллионов долларов - несколько миллионов! Больше, чем она бы заработала за несколько жизней. Но у людей непомерно раздутое представление о собственной ценности. В наши дни миллион долларов обращается в сущую мелочь, когда дело доходит до судебных исков.
Ну и здесь, разумеется, приложила руку Пресса. Именно она подстрекает людей на все эти дурацкие поступки, ибо, не приходи им в голову безумные идеи, Прессе не о чем было бы писать. Много лет назад мне было сказано, что Прессе не нужна правда, ибо она желает публиковать то, что охотно читается обывателем. Им требуется сенсация, и мне сказали, что дам я интервью или нет, его все равно "выдумают".
Вот небольшой пример: на прошлой неделе местные газеты много писали об одной женщине из Тибета. Она якобы дала интервью, во время которого говорила совершенно несусветные вещи. Но сама эта женщина заявила, что не видела этого репортера в глаза! Ни один газетчик и близко к ней не подходил. И интервью тоже никакого не было, разве что в воображении репортера. Сам порядком натерпевшись от Прессы, я охотно готов ей поверить, зато Прессе не верю ни на грош.
Но насилие порождается и недостатком родительского присмотра. Отцы и матери работают на заводах, а после работы толпятся в кабаках, убивают время за игрой в бинго или еще где-нибудь. А дети - законные или нет - предоставлены самим себе на улицах, где попадают под тлетворное воздействие озлобленных юнцов, порожденных тем же водоворотом.
Повторяю, спасение мира только в религии. Человеческое существо разлагается, постепенно теряя способность отличать добро от зла. Современные служители религии стоят на глиняных ногах, ибо неспособны учить добру, и вместо этого суют нос в политику, стараясь сколотить на этом побольше денег. Духовные пастыри должны быть духовными пастырями. Им надлежит заботиться о человеческой душе, но никак не вмешиваться в политику.
Вот так. Вы задали вопрос, и я говорю, что если не будет возврата к религии и суровой цензуры прессы, то для приходящего во все больший упадок человечества не останется никакой надежды.
В: Что вы думаете о войне во Вьетнаме?
О: Ну, я бы от всего сердца хотел бы поздравить вьетнамцев! По-моему, чрезвычайно забавно, что "бедные невежественные цветные людишки", какими их изображают американцы, вначале выстояли под напором могущественной Франции, а теперь противостоят всей военной мощи Америки. Америка не сможет победить во Вьетнаме, пока жив боевой дух ее народа.
Что толку в сбрасывании сотен тысяч тонн бомб на болота? Разве что получится огромный грязевой пузырь, вот и все. Настоящую войну ведут вьетнамцы - партизанскую. И будь вьетнамцы так свирепы, какими их представляют, они бы, поверьте, давно выгнали американцев из Вьетнама, которые, по-моему, крепко нечисты на руку. Но вьетнамцы просто выполняют свою задачу - добиться, чтобы их страна шла своим путем, а не тем, куда их толкают американцы.
Глава 7
Слова Старого человека "Ну, вот и все. Я ответил на все вопросы" заставили мистера Телли слегка вздрогнуть.
М-р Телли немного помялся, пошаркал ногами, нарисовал еще парочку завитушек и, наконец, сказал: "Послушайте! Почему бы вам не постелить на пол ковры? Здесь чертовски холодно. Ковры можно купить и по дешевке. Я даже могу указать местечко, где их продают совсем недорого".
Старый человек, фыркнув, ответил: "Но я же вам все время толкую, что не привык к роскоши и потому ковры меня не интересуют".
Еще немного помявшись, мистер Телли сказал: "Нам бы еще надо привезти сюда бригаду телевизионщиков и сделать о вас небольшой фильм. Все хотят увидеть вас на экранах".
Старый человек чуть не подпрыгнул в постели от гнева. "Ну, нет, никакого телевидения. Меня не интересует ни этот дурацкий ящик, ни те болваны, которые его смотрят. По-моему, худшим из зол нашего времени после Прессы является телевидение. Показывая красоты шикарной жизни, оно не вызывает у людей ничего, кроме глухого раздражения".
Мистер Телли предложил: "Ну, тогда я бы принес свою кинокамеру, подсветку и магнитофон, а вы скажете несколько слов - всего несколько. Даже эта малость очень мне пригодится, а вам не доставит никаких неудобств".
Старый человек призадумался, - вся эта затея стала нравиться ему еще меньше. Классический случай, когда дай человеку палец, а он отхватит всю руку. Но наконец он сказал: "Ладно, при условии, что вы придете один, можете принести кинокамеру и магнитофон, но имейте в виду: если вы приведете с собой компанию телевизионщиков, вам даже дверь не откроют".
На другой день, со свистом вспарывая воздух, к дому лихо подкатил мощный автомобиль мистера Телли. Пару минут спустя в бетонном коридоре послышались его торопливые шаги и наконец явился он сам с раскрасневшейся физиономией, с ног до головы увешанный видео и кинокамерами, осветительными приборами и с магнитофоном в руках. "Вот и я, вот и я", - воскликнул он, подчеркивая и без того печальную очевидность.
С завидным умением и ловкостью он разместил свет, установил съемочную аппаратуру и включил магнитофон, походя не то на мифического человека-оркестр, не то на однорукого жонглера. Едва вспыхнула яркая подсветка, как тотчас явилась мисс Клеопатра и уселась рядом со Старым человеком, чтобы тоже попасть в кадр. После успешного кинодебюта мисс Клеопатры в комнату внесли Толстушку Тадди, ибо Толстушка Тадди не любит ни съемок, ни вообще каких-либо нарушений привычного распорядка, состоящего из чередования еды и отдыха. Однако и ей пришлось явиться, чтобы поучаствовать в съемках.
Старый человек произнес несколько слов по-английски, мистер Телли, наконец, столь же стремительно бросился прочь - он вообще всегда носился, словно реактивный самолет, - и после недолгой сумятицы в доме воцарился долгожданный покой.
Впоследствии этот фильм был показан по франкоязычному телевидению. И снова ничтожная кучка людей не поскупилась на злые слова. На имя мистера Телли и Старого человека потоками хлынула почта, которая на 99,9% состояла из доброжелательных, заинтересованных писем. И ...
Продолжение на следующей странцие...
