довательной длительности. Это ясно означает то, что ни одно действие или процесс, основой которых является длительность, никак не может вызвать внезапное прекращение или прерывание в своем собственном временнОм функционировании.
Именно гуру действует в качестве катализатора, вызывающего необходимое исцеление расщепленного ума через непосредственное вневременное вторжение в подходящий момент, когда происходит устранение последовательной непрерывности. И это является очевидным, что такой подходящий момент никак не мог бы быть создан посредством волевого усилия в контексте пространственно-временной длительности. Такой подходящий момент может лишь произойти как часть ноуменального функционирования тотальности, лишь тогда, когда самому "просветлению" приходит время как части Того-Что-Есть в эту кшану, или долю секунды.
Безобъектные отношения, в силу самой своей природы, приводят к таким двум результатам:
а) концептуализация прекращается
б) жизнь проживается спонтанно, без волеизъявления
Вот о чем говорит Джанака в этих стихах. Он осознал то, что хотел донести до него Аштавакра: что концептуализация, или объективация, - это то, что препятствует нашему постижению Того-Что-Мы-Есть на самом деле. Если мы прекратим создавать объекты в уме, мы перестанем видеть то, чем мы не являемся, и постигнем то, Что-Мы-Есть. Такое постижение того, Что-Мы-Есть и является тем просветлением, к которому человек так стремится. Это пробуждение от сновидения объективной вселенной к ноуменальной действительности того, Что-Есть, которое предшествует всем мыслям, всем проявлениям концептуализации. Говоря кратко, все, что сказал Аштавакра, а Джанака осознал - это то, что до тех пор, пока мы концептуализируем, мы выталкиваем себя "из" своей ноуменальности, и как только мы прекращаем концептуализацию, мы оказываемся "в" ноуменальности. После того, как это было сказано (и даже это является концептуализацией!), можно добавить, что концептуализация - это не такого рода препятствие, которое можно было бы чем-то заменить или устранить какой-то противодействующей силой. Действительно, любое положительное действие может лишь усилить это препятствие, поскольку оно и возникло как раз из-за положительного действия концептуализации; прекращение концептуализации -это все действие, некого рода отрицательное действие, которое необходимо.
Основа, на которой покоится вся концептуализация - это ошибочное отождествление того, Что-Я-Есть (то есть субъективности) с тем, чем-Я-кажусь как объект. Именно предполагаемая обособленная сущность, "я", принимает на себя ответственность за действия (и последующие страдания и несчастья). Если происходит отказ от этого ложного отождествления, сама основа концептуализации оказывается разрушенной. Как же тогда, как говорит Джанака, концептуализация может иметь место, если она потеряла свою главную опору? Очевидная трудность растождествления заключается в том, что мы в действительности представляем собой чувствительность, субъективную способность, "Я", но при этом мы забываем чувствующий элемент как чувствующее существо и отождествляемся с индивидуальной сущностью. Все, что необходимо - это понять существующую ситуацию. Вначале наблюдайте ошибочное отождествление хотя бы интеллектуально. Когда такое интеллектуальное рассуждение (диалектическое понимание) становится все глубже и глубже и достигает стадии абсолютной убежденности, оно вызывает уход в безличностность, определенное ослабление ложного отождествления. Это порождает концептуальную негативность, которая создает ряд условий для окончательного устранения "я" и проявления того, что называется "пробуждением", или "просветлением", или как-то еще. Вы могли бы, если предпочитаете, назвать этот процесс "усилием", но все дело в том, что сам этот процесс является обязательно процессом отрицательного рода. Он означает просто понимание ситуации. Это не положительное усилие "индивидуума" с сознательным намерением вызвать некий положительный результат. Все, что происходит, - это то, что интеллектуальное или диалектическое понимание , если ему позволено функционировать, постепенно превращается в убежденность. Это в свою очередь создает необходимое психосоматическое условие для того, чтобы ноуменальное понимание могло внезапно произойти в должное время и при должных обстоятельствах. Расщепленный ум тогда вновь обретает свою целостность и святость.
Такая внезапная трансформация - метаноэзис - известная под различными именами, такими как "пробуждение" или "просветление", означает в действительности субъективное переживание ощущения "Я". Именно это субъективное переживание Джанака и выражает в этих последних трех стихах, отражающих его непосредственную реакцию на первую часть наставлений своего гуру. Растождествление с телом привело к разрушению "я", а с ним - и желаний, волеизъявления и жажды жизни. Итак, как говорит Джанака, когда больше нет желаний и жажды жизни, сама основа, или фундамент, концептуальной связанности получил трещину.
"О, во Мне, безграничном океане, движение в уме породило множество миров, подобно тому, как ветер порождает множество волн в океане". (43)
"Во Мне, безграничном океане, когда ветер стихает и ум становится тихим, к сожалению для торговца в форме индивидуальной личности, корабль концептуальной вселенной идет ко дну". (44)
"Как замечательно! Во Мне, безграничном океане, волны индивидуальных "я" возникают в соответствии с присущей им природой, встречаются и играют одна с другой некоторое время, а затем исчезают". (45)
В этих трех стихах, Джанака ясно показывает, что он совершил уход в безличностность, и в состоянии безобъектных отношениях он видит вселенную как спонтанное возникновение в Сознании. В субъективном "я" (ноуменальной потенциальности) возникает явленность феноменальной вселенной, включая живых существ, которые возникают и исчезают как неотъемлемые части этой феноменальности.
Эти стихи ясно указывают на то (и все Мастера недвусмысленно заявляли это), что никакой объект не имеет какой-либо собственной природы, никакой объект не имеет объективного существования. Это означает, что все, чем является любой объект - это его явленное восприятие. Он не имеет собственной природы. Он представляет собой лишь видимое проявление, подобно волне на поверхности океана.
Как только наступает убежденность в том, что "я", как феноменальный объект - это лишь то, что воспринимается и интерпретируется другим феноменальным объектом, это "я", как некий конкретный феноменальный объект, будет действовать в соответствии с присущими ему наклонностями (обусловленными окружением), ибо оно не имеет собственной независимой природы. Другими словами, когда понимание будет реализовано на практике, больше не будет ни "субъекта", ни "исполнителя", который был бы ответственен за то или иное действие. Если есть полное понимание, то, практически, не может быть ничего, кроме простого наблюдения (свободного от вынесения суждений) всех действий, происходящих через посредство конкретного аппарата тела-ума. При отсутствии "я" все действия становятся спонтанными, естественными, ноуменальными - частью функционирования тотальности. Происходит ясное осознание дуального характера субъективного "Я", функционирующего через психосоматический аппарат "я", и, таким образом, псевдо-субъективность "я" не может быть главенствующей. Это "я" рассматривается как крючок (коим оно и является), на который каждый наблюдающий вывешивает свои впечатления данного момента, искренние и ли нет. Чрезвычайно важно отметить, что это понимание согласует дуальный характер ноуменального "Я", функционирующего через это феноменальное "я". Такая дуальность ясно распознается как лишь некий механизм, необходимый для того, чтобы тотальность могла функционировать как наблюдающий объект и наблюдаемый объект, и она полностью отлична от дуализма, существующего между "я" и "другие" и являющегося самой основой концептуальной связанности. Конечной истиной является это "Я", субъективно и непременно лишенное множественности. Лишь в качестве концепции "я" может казаться единичным. Это на самом деле означает, что связанность и отождествление с сущностью представляют собой один и тот же феномен. Что еще важнее, при отсутствии сущности, нет и "я", которое бы "делало" что бы то ни было.
Конечно, видимая феноменальная вселенная находится в зависимости от того, что видится как действие. "Наша жизнь" (на самом деле, "наша проживаемость") и есть это явленное функционирование. Поэтому и говорят, что Будда "проповедовал 49 лет, но ни одно слово не слетело с его губ", а мудрец Васишта был "нитья брахмачари" (убежденный сторонник безбрачия), будучи отцом сотен детей".
Хотя Аштавакра, должно быть, чрезвычайно удовлетворен таким спонтанным ответом своего зрелого ученика, он знает, что значимым и важным является именно применение этих доктрин в повседневной жизни. Поэтому в последующих стихах убеждает Джанаку в необходимости выяснить, применил ли он это знание в своей повседневной жизни, принял ли он тот факт, что он не может существовать - и не существует - как сущность. В четырнадцати стихах Аштавакра просит Джанаку проверить себя самыми разными путями, чтобы увидеть, действительно ли он усвоил урок или же он просто повторяет слова своего гуру. Он, хочет, чтобы Аштавакра сам выяснил это.
Глава 3
В следующих четырнадцати стихах Аштавакра пытается убедиться в искренности заявленного просветления. Он указывает на жизнь Джанаки как царя и правителя, и приводит различные обстоятельства, которые могут рассматриваться как серьезные пробелы в жизни и поведении человека, который якобы является освобожденным, и он ставит Джанаку в такое положение, в котором тот должен объяснить свое отношение к жизни. Другими словами, Аштавакра становится адвокатом дьявола с целью определения, действительно ли ученик понял его учение во всех его тонкостях и кажущихся противоречиях.
"Как же так, что достигнув понимания своей истинной природы как безмятежного неразрушимого Единого, ты продолжаешь оставаться привязанным к приобретению богатства?" (46)
"Привязанность к иллюзорным объектам чувств возникает из неведения относительно Высшего Я, так же, как жадность к серебру возникает из иллюзии, вызванной перламутром». (47)
"Познав, что ты есть То, в чем возникает эта феноменальная вселенная, подобно волнам в океане, зачем ты бродишь как жалкое существо?» (48)
"Услышав о том, что твое истинное Я - несравненно прекрасный Ноумен, как ты можешь сохранять привязанность к чувственным объектам и, таким образом, унижать свое достоинство?" (49)
"Было бы странно, если бы ощущение "мое" продолжало господствовать в мудреце, достигшем осознания того, что Высшее Я пребывает во всех существах, и все существа - в Я". (50
"Во истину, странно было бы, если бы некто, пребывающий в высшей трансцендентальной не-дуальности и нацеленный на освобождение, был бы подвержен похоти и ослаблен любовными похождениями". (51)
"Странным фактом этого мира является то, что человек, будучи физически слабым и явно достигнув предела жизни, стремится к чувственным наслаждениям, даже зная, что похоть - враг знания". (52)
В этих семи стихах Аштавакра обвиняет Джанаку в том, что тот все еще привязан к чувственным удовольствиям. В следующих же стихах, он приступает к испытанию Джанаки в других областях.
"Странно, что тот, кто якобы развил бесстрастие к этому миру и следующему, кто якобы умеет различать вечное и преходящее и стремится к освобождению, все еще боится растворения тела". (53)
Это важный стих, выявляющий силу эго и сущности. Аштавакра использует одно и то же слово для обозначения как "освобождения", так и "растворения тела", подразумевая, что не может быть освобождения без растождествления с телом. На самом деле, отождествление с телом в виде эго является настолько сильным, что люди принимают идею растворения тела как нечто неизбежное, но желая при этом, чтобы обособленная личность продолжала существовать даже с другим телом. Отсюда настоятельный интерес к перерождению, душе и к вопросу о ...
Продолжение на следующей странцие...
