сть Самореалтзации:
"О, что за чудо это Я! Я приветствую Себя, не знающего разложения и продолжающего существовать даже после того, как вся вселенная, от творца Брахмы до травинки, оказывается разрушенной". (31)
"О, что за чудо это Я! Я приветствую Себя, который, хотя и имеет тело, един, который никуда не уходит и ниоткуда не приходит, но вечно пребывает, пронизывая собой вселенную". (32)
"О, что за чудо это Я! Я приветствую Себя, могущественнее которого нет никого, который несет бремя всей вселенной, даже не прикасаясь к ней своим телом". (33)
"О, что за чудо это Я! Я приветствую Себя, который не владеет ничем, или всем, что доступно мысли или слову". (34)
Эти четыре стиха составляют своего рода гимн своему Высшему Я, основанный на концептуальном механизме возникновения проявленной вселенной (These four verses constitute a sort of hymn to the Self, based on the conceptual mechanism of the appearance of the manifestation of the universe). Этот процесс феноменального проявления достаточно прост! Когда в Сознании-в-покое возникает движение, ноумен, который до этого не осознавал себя, внезапно становится осознающим себя, осознающим свое присутствие в виде Я Есть, и одновременно с этим происходит спонтанное возникновение феноменального проявленного мира. "Мы" являемся лишь малой неотъемлемой частью тотального феноменального проявления и, следовательно, в объективном смысле, в действительности нет никакой разницы между живыми и неживыми объектами. Относительное различие заключается в субъективности, поскольку чувствительность, как аспект не-явленного Сознания, возникает независимо от объективного проявленного мира с тем, чтобы феноменальные объекты могли быть познаны как таковые. Другими словами, "мы" есть лишь объекты, через которые Сознание познает объекты посредством чувствительности. Также "мы" являемся инструментами, через которые происходит функционирование вселенной, хотя мы по ошибке считаем, что на самом деле проживаем свои жизни!
В этих четырех стихах Джанака выражает внезапно снизошедшее на него понимание того, что все, что воспринимаемо чувствами, может быть лишь видимостью в уме (представляющем собой содержание Сознания) и, таким образом, не может иметь какого-либо иного вида существования. И что даже еще важнее, сам этот "ум" не может существовать независимо по той простой причине, что он является лишь символом того, что мы сами есть, и таким образом, никак не может быть объектом, подлежащим познанию. Во истину, Джанака "чудесным" образом пришел к осознанию того, что "Я" - это на самом деле ум и Сознание, и что феноменальное проявление есть лишь объективное выражение субъективного, непроявленного "Я".
Таким образом, понимание Джанаки расширилось до осознания того факта, что То-Что-Есть - это ноумен, вне времени и пространства, невоспринимаемый чувствами, в то время как то, чем мы видимся (как обособленные объекты) - это феноменальные объекты, ограниченные временем и пространством и воспринимаемые чувствами. Кроме того, теперь он интуитивно понимает, что феноменальные объекты - лишь видимости в Сознании и, следовательно, являются иллюзорными, но в действительности они представляют собой не что иное, как ноумен в проявленном состоянии; другими словами, что единственный способ, которым ноумен может быть познан - это через феноменальные объекты.
Однако, самое важное (в случае с Джанакой, в этот момент Самореализации) - это то, что произошел внезапный сдвиг, внезапное перемещение субъективности с феномена на ноумен, с индивидуальной личности - на безличностность, с отождествления с предполагаемым индивидуумом - на отождествление с вселенским Абсолютом; говоря кратко, с феноменального "я" - на ноуменальное "Я". В результате все вопросы и проблемы, включая те, которые относятся к страданию и связанности, воздействующих на "я", исчезли вместе с исчезновением "я".
"Знание, знающий и познаваемое - эта триада на самом деле не существует. Я есть незапятнанное Сознание, в котором эта триада кажется явленной в силу неведения". (35)
В этом стихе Джанака подчеркивает тот факт, что все относительное знание зависит от расщепленного ума, в то время как он сам, его Истинное Я, цельный ум вселенского Сознания, выходит за пределы расщепленного ума, пребывающего в относительности. Он осознает, что феноменальная жизнь в относительности явленной вселенной для обычного человека означает не что иное, как объективизацию, непрерывный процесс (за исключением глубокого сна) объективизации. Поэтому он говорит, что то, чем он является - это то Сознание, в котором происходит эта объективизация. Он на самом деле напоминает себе, что объективизация является препятствием к постижению того, что мы во истину Есть. Другими словами, если бы мы прекратили размышление (за исключением того, чем мы заняты в настоящий момент), или концептуализацию, или создание объектов в уме, мы бы автоматически пребывали в цельном уме, не вовлеченном в относительную дуальность.
Этот мотив он рассматривает в следующих трех стихах:
"О, корень несчастий во истину заключен в дуализме. Нет никакого средства от него кроме осознания, что все объекты переживания являются нереальными, и что Я есть единое чистое Сознание". (36)
"Я есть чистое Сознание, но в силу неведения я наложил на себя ограничения. Постоянно сохраняя это убеждение, я пребываю в Сознании без какой-либо концептуализации". (37)
"Иллюзия связанности и освобождения, потеряв свою главную опору (неведения), больше не существует. О, вселенная была рождена из меня, но она не во мне". (38)
Эти три стиха удивительным образом суммируют учение Аштавакры, которое ученик впитал глубоко, до конца.
Джанака признает, что дуализм - это источник, корень несчастий. "Я" - это вселенское, или безличностное, Сознание, цельный ум, который не подвластен возникновению феноменов внутри него. Когда безличностное Сознание обращается вовне и начинает объективировать, оно должно разделиться в дуальности субъекта и объекта. Цельность чистой субъективности теряет таким образом невозмутимость и оказывается расщепленным на противостоящие друг другу положительные и отрицательные элементы, любовь и ненависть, удовольствие и боль, и т.д. через дуальность "субъект-объект" Как феноменальный субъект, так и его объект являются объектами в проявленной вселенной, но этот субъект, это "я" (вселенское Сознание, отождествившееся с каждым объектом), считает себя обособленной сущностью в дуализме, но, будучи по сути объектом, он испытывает переживания боли и наслаждения. Однако, ноуменально, существует лишь чистая субъективность, и нет никакого объекта, который мог бы страдать. Это объективирование чистой субъективности как раз и есть то, что известно как связанность, а растождествление с обособленной сущностью и уход обратно в безличностность есть как раз то, что известно как освобождение. Действительно, это растождествление, как утверждает Джанака, является единственным средством от страданий состояния связанности.
Как только происходит осознание цельной концептуальной структуры феноменальной вселенной и роли в ней отдельного чувствующего существа, как только эта концептуальная структура начинает видеться в истинной перспективе, она должна рухнуть вместе с парной концепцией связанности и просветления.
Что же именно должно быть "познано"? Лишь то, что возникновение феноменальной вселенной - это объективное выражение ноумена. Такое возникновение неизбежно влечет за собой концептуальное возникновение пространства и времени с тем, чтобы феноменальные объекты могли быть растянуты в них и, таким образом, познаны. Следовательно, феноменальные объекты представляют собой явленность ноумена, а не нечто отдельное, спроецированное ноуменом. Подобно всем феноменальным объектам, "мы" не имеем собственной природы, которая не была бы частью функционирования ноумена. Как ноумен, "мы" не можем быть ни связанными, ни освобожденными.
"Теперь я убежден в том, что вся вселенная, включая это тело, не имеет субстанции, и то, что я есть - это чистое Сознание. Так какую же основу может теперь иметь концептуализация?" (39)
"Тело, небеса и ад, связанность и свобода, как и страх - это все просто концепции. Что мне делать со всем этим, мне - который есть чистое Сознание?" (40)
"О, для меня не существует абсолютно никакого дуализма. Даже среди людей я чувствую, что я один. К чему же мне привязываться?" (41)
"Я не есть это тело, и я не имею никакого тела, ибо я есть не обособленный индивидуум, а чистое Сознание. Моей единственной связанностью была жажда жизни". (42)
В этих четырех стихах Джанака провозглашает полное растождествление с каким бы то ни было психосоматическим аппаратом в виде обособленного индивидуума. Таким образом, если сама основа концептуализации исчезла, объективирование прекратилось, и возникло отношение безобъектности. Другими словами, Джанака обнаруживает, что он совсем не думает о себе как об объекте - любого рода объекте, то ли физическом, то ли психическим - и, как следствие, он обнаруживает, что не обладает ни единым объективным качеством. Он свободен он самой идеи как присутствия, так и отсутствия чего-либо воспринимаемого или познаваемого. Это привело его к безобъектным отношениям с другими, поскольку он больше не рассматривает других как свои объекты - живые или неживые. Таким образом, Джанака теперь воспринимает как предполагаемый субъект ("я"), так и его предполагаемые объекты как простые видимости. Это понимание, это интуитивное убеждение заключается в том, что как объекты, как феномены, мы все - лишь простые видимости, лишенные какой-либо субстанции, но как ноумен, то чем мы все являемся, не может быть чем-то иным. Это на самом деле означает внезапное просветление, внезапное устранение того, что метафизически рассматривается как "неведение".
Дуальность была принята как часть этого механизма проявленного мира, в то время как дуализм "я", как псевдо-субъекта, противостоящего "другим" как объектам, исчез.
Наверное, необходимо добавить, что безобъектным отношениям, подобным этим, не присуще то, что называют "любовью". Слово "любовь", как его обычно понимают, означает обособленность, в то время как безобъектные отношения подразумевают не "любящего", а "сострадание", или каруну. Сущностью этого состояния является внезапная радость, состояние единства. Мы не "любим" других, мы есть другие.
Джанака также указывает на то, что это основополагающее понимание выявляет тот неопровержимый факт, что кроме этого ясного постижения, что первичной субстанцией всех живых (и неживых) существ является один и тот же ноумен, не может быть никакого действия, никакого усилия, которые могли бы привести индивидуума к его "просветлению" - ибо вера в это основана на концепции, что есть "он", который должен стать просветленным, в то время как "просветление" просто означает состояние бытия, в котором никакой обособленный индивидуум не может существовать. Любое действие, любая практика относятся к феноменальности, и является очевидным то, что феномен не может воздействовать на ноумен, тень не может воздействовать на свою субстанцию. Другими словами, намеренная процедура, практика или действие любого рода определенно является препятствием к тому, что известно как пробуждение, или просветление. Причина этого заключается в том, что любой намеренный поступок основан на предрассудке, что индивидуум существует. Просветление - это название, даваемое этому ноуменальному состоянию. Как может феноменальный объект быть просветленным?
Вероятно, это заблуждение возникло из-за ошибочного понимания того, что обозначается словом "пробуждение", и результата такого пробуждения, подразумеваемого словом "спасение". "Пробуждение" - это то, что произошло с Джанакой когда он слушал слова Аштавакры: внезапное совпадение интеллектуального понимания и интуитивного постижения, в котором расщепление ума в относительности на субъект и объект внезапно исчезло и ум возвратился к своей изначальной цельности, таким образом создав немедленную безвременность через мгновенное прерывание после...
Продолжение на следующей странцие...
