елестью своей улыбки, тотчас душа захватывается, пленяется этим и погружается в глубины неизмеримого блаженства. Прикосновение дланей ее сродни действию магнетическому: сокровенно, тонко и мягко очищает она ум, и жизнь и тело; там же, где налагает она стопы свои, тотчас изливаются чудные потоки пьянящей восторгом Ананды.
Однако не так легко удовлетворить требованиям этой чарующей Силы [Ипостаси] или хранить ее присутствие. Красота и гармония ума и души, красота и гармония мыслей и чувств, красота и гармония всякого поступка, всякого действия, красота и гармония жизни и всего, что нас окружает, — вот требования Махалакшми. Там, где есть созвучье ритмам сокрытого мирового блаженства, где есть отклик на зов Всемирной Красоты, где есть согласье и единство многих жизней, обращенных в ликующем потоке к Божественному, — в такой атмосфере согласна она пребывать. Но все уродливое, дурное и низкое, все жалкое, грязное и убогое, все зверски-жестокое и грубое вызывает у нее отвращение и препятствует ее пришествию. Не придет она и туда, где нет любви или красоты, или где они неохотно появляются на свет; если же они смешаны с низменным, обезображены им, она тотчас уходит, не заботясь о том, чтобы изливать свои щедрые дары. Если находит она себя в сердце человеческом окруженной самостью, ненавистью, подозрительностью, злобой, завистью и раздором, если в священном храме — смешенье вероломства, алчности и неблагодарности, если грубые страсти и низкие желания умаляют [всю] преданность [ей], то ненадолго задержится в таких сердцах премилостивейшая и прекраснейшая Богиня. Божественное отвращение охватывает ее и она удаляется, ни на чем не настаивая и ни к чему не принуждая, ибо такова уж ее природа; или же, сокрыв лик свой, ожидает она, пока не будет отвергнуто и не исчезнет совсем это горько-ядовитое дьявольское вещество, — лишь тогда восстановит она свое счастливое влияние. Нет в ней благоволения ни к аскетизму с его наготой и суровостью, ни к подавлению глубочайших движений сердца, ни к жесткому отвержению прекрасного в жизни и в душе. Ибо именно через любовь и красоту налагает она на людей узы Божественного. В ее высочайших творениях сама жизнь становится великолепной работой небесного искусства, а все существование — поэмой священного восторга; все богатства мира сводятся воедино и перераспределяются для высочайшего порядка, и даже самые простые и обычные вещи становятся удивительно-прекрасными в ее зрящей всеединство интуиции и дыхании ее духа. Принятая сердцем, она возносит мудрость к высочайшим вершинам чуда и посвящает его в мистические тайны экстаза, превосходящие всякое знание; самоотверженью и преданности через нее ответствует пламенной любовью Божественное; силу она обучает ритмам, которые поддерживают гармонию и соразмерность ее проявлений; совершенство осеняет она чарами, дабы было оно вечным.
МАХАСАРАСВАТИ — это Материнская Ипостась Трудов и Работ, ее дух совершенства и порядка. Самая юная из Четырех, она и самая искусная в трудах, и самая близкая к физической Природе. Махешвари задает общие направления [действия] мировых сил, Махакали управляет энергией и импульсом этих сил, Махалакшми открывает их ритмы и соразмерности, тогда как Махасарасвати распоряжается деталями их организации и исполнения, соотношением частей, наилучшим сочетанием сил и следит за тем, чтобы точность результатов и свершений была безупречной. Наука, ремесло и техника — вот сфера Махасарасвати. Вечно содержит она в своей природе и может даровать своим избранникам сокровенное и точное знание, искусность и терпение, верность интуитивного ума, руки сознательной и зоркого глаза совершенного работника. Эта ипостась есть мощный, неутомимый, прилежный и умелый созидатель, организатор, администратор, техник, мастеровой и организатор миров. Когда она берется за трансформацию и новосозидание природы, ее многотрудная и скрупулезная деятельность часто кажется нашему нетерпению медленной и нескончаемой, тем не менее она постоянна, всеобъемлюща и безупречна. Ибо воля в делах ее обстоятельна, неусыпна, неутомима; склонившись над нами, замечает и правит она самый мелкий штрих, обнаруживает любой мельчайший изъян, пропуск искажение или незавершенность, оценивает и тщательно взвешивает все, что уже сделано, и все, что остается сделать в будущем. Нет для взора ее ни малого, ни незначительного; ничто, как бы ни было оно неосязаемо, замаскировано или неявно, не может сокрыться от нее. Тщательно трудится она над каждой частичкой, изменяя ее снова и снова до тех пор, пока та не обретет свою истинную форму, не займет надлежащего места в целокупности [мира] и не будет точно исполнять своего предназначения. В своем постоянном и прилежном устроении и переустроении вещей в единый миг охватывает она оком своим все нужды и пути их удовлетворения, а ее интуиция знает, что следует выбрать, а что отвергнуть, и безошибочно определяет и надлежащее средство, и надлежащее время, и надлежащие обстоятельства и надлежащий процесс. Невнимательность, неряшливость и праздность отвратительны ей; всякая небрежно выполняемая, поспешная, показная работа, всякая топорность a peu pres, всякая осечка, всякое ложное применение и дурное употребление средств и способностей и недоделанные или сделанные наполовину дела — это все противно ей и чуждо ее нраву. Когда же ее работа завершена, в ней учтено все: нет ни одной частицы которая была бы поставлена не на свое место, оставлена в неверном положении или вовсе незамечена; все основательно, точно, закончено, достойно восхищения. Не может удовлетворить ее то, что лишено совершенства самого совершенного, и она готова встретить лицом к лицу вечность трудов тяжких, коли это необходимо для полноты ее творения. Потому то из всех ипостасей Матери она, в своем сострадании к человеку и тысяче его несовершенств, — самая терпеливая. Добра она и приветлива, близка и отзывчива, нелегко обескуражить ее или заставить покинуть нас; настойчивая даже когда неудачи преследуют нас, она поддерживает нас рукою своей на каждом шагу, но лишь при условии, что мы обладаем единством воли, целеустремленностью и искренностью, ибо не терпит она раздвоения в уме, а ее срывающая все покровы ирония беспощадна ко всякой театральности, позерству, самообману и притворству. Когда мы в нужде, она как мать; друг, когда нам тяжело; настойчивый и спокойный советчик и наставник, она рассеивает своей лучезарной улыбкой тучи уныния, раздражительности и депрессии, во всякое мгновение напоминая нам о том, что помощь всегда здесь, и обращая нас к свету вечному; твердо, спокойно и настойчиво поддерживает она то глубинное и постоянное устремление. Что движет нас к целостности высшей природы. Именно она завершает всю работу остальных Ипостасей; ибо она обеспечивает материальную основу, тщательно вырабатывает материал деталей и возводит каркас строения.
Есть и другие великие Ипостаси Божественной Матери, но им было труднее низойти сюда, вниз, и не так ярко проявлялись они в эволюции духа на Земле. Среди них есть такие, Присутствие которых необходимо для супраментальной реализации, и прежде всего, это Ипостась того сокровенного и мощного экстаза и Ананды, что истекает из высочайшей божественной Любви, Ананды, которая воссоединит высочайшие вершины супраментального духа с глубочайшими безднами Материи, Ананды, которая владеет ключем к чудесной божественной Жизни и которая даже сегодня поддерживает из своих сокровенных сфер работу всех остальных Ипостасей во вселенной. Но ограниченная, эгоистичная, темная человеческая природа не в состоянии ни воспринимать Присутствие этих великих Ипостасей, ни поддерживать их могучую деятельность. И лишь тогда, когда те Четыре установят собственную гармонию и свободу действий в преображенных уме, жизни и теле, лишь тогда смогут и остальные, менее известные, Ипостаси проявиться в земном и станет возможным действие супраментального. Ибо когда все Ипостаси Матери объединяются в ней, когда они проявят себя, а их обособленность перейдет в гармоничное единство и все они возвысятся в ней, реализовав свою супраментальную божественность, тогда и сама Мать откроет себя как супраментальная Махашакти и низведет свою светоносную трансцендентность из их несказанных сфер. Тогда и человеческая природа сможет преобразиться в динамичную божественную природу, ибо будут настроены все основные струны супраментальных Истины-сознания и истины-силы, а арфа жизни готова к ритмам Вечного.
Если вы стремитесь к такой трансформации, отдайте себя в руки Матери и ее Ипостасей без ропота и сопротивления и позвольте ей беспрепятственно вершить работу в вас. Для этого необходимы сознание, податливость и безоговорочное подчинение. Ибо вы должны быть сознательными и в уме, и в душе, и в сердце, и в жизни, и в самих клетках вашего тела — вы должны осозновать присутствие Матери и ее Ипостасей и их деятельность; хотя Мать и может совершать свою работу в вас и совершает ее даже при вашей омраченности, даже там где вы несознательны, даже тогда, когда вы не осознаете этого, однако все обстоит иначе, когда вы пребываете в живом и сознательном общении с нею. Вся ваша природа должна быть податливой, послушной ее прикосновению — не должно сомневаться, как то делает самонадеянный невежественный ум, который вопрошает, сомневается, спорит и [тем самым] препятствует собственному посвящению и изменению; не должно упорствовать в собственных побуждениях и действиях, как то делает витальное в человеке, которое настаивает на своем и вечно противопоставляет свои строптивые желания и дурное своеволие всякому божественному Влиянию; не должно препятствовать, как то делает погрязшее в беспомощности, косности и тамасе физическое сознание в человеке, которое цепляясь за свои удовольствия в своей убогости и омраченности, бурно восстает против всякого прикосновения, нарушающего его бездушную рутину, тупую лень и тягостную цепенящую дрему. Безоговорочное подчинение вашего внутреннего и вешнего существа привнесет эту податливость во все части вашей природы; в каждой из них пробудится сознание, если вы будете постоянно открыты Мудрости и Свету, Силе и Гармонии, Красоте и Совершенству, которые изольются свыше. Пробудится даже тело, и его сознание, выйдя из сублимального состояния, соединится, наконец, с супраментальной сверхсознательной Силой; тело ощутит все истечения этой силы, пронизывающие его отовсюду, и в благоговейном трепете исполнится высочайшей Любви и Ананды.
Но будьте бдительны, не пытайтесь судить о Божественной Матери своим малым земным умом, который даже запредельное для него склонен подчинять своим нормам и стандартам, своим ограниченным рассуждениям и ложным впечатлениям, своей бездонной агрессивной невежественности и жалкому самоуверенному знанию. Заключенный в собственном полумраке, ум человеческий не способен за всем многообразием путей свободной в своем движении Божественной Шакти. Стремительность и сложность ее видения и действия ускользают от его сбивчивого понимания; не его мерами мерить ее движения. Его поражает быстрая смена множества различных ее персонализаций, то, как она творит ритмы и разрушает ритмы, ускоряет и замедляет движение, то, как по-разному решает она [одну и ту же] проблему для одного и для другого, то, как, взявшись за одно, она оставляет его, принимаясь за иное, а затем объединяет и то, и другое вместе, [и потому] не увидеть ему пути Высочайшей Силы, когда та кружит в лабиринте Невежества и пробивается сквозь него к высшему Свету. Лучше открыть ей душу свою и довольствоваться тем, что ощущаешь ее своей психической природой и созерцаешь ее духовным (psychic) видением — лишь это будет истинным (straight) ответом Истине. И тогда Мать сама просветит ваши ум, сердце, жизнь и физическое сознание, используя их собственные начала (psychic elements) и явит и свои пути, и свою природу.
Избегайте также такого заблуждения ума, когда он в неведении своем требует от Божественной Силы действий, сообразных нашим незрелым, поверхностным представлениям о всеведении и всемогуществе. Ибо ум наш на каждом шагу жаждет, чтобы дано ему было изумится и чуд...
Продолжение на следующей странцие...
