пра-менталом". Он сказал просто:
``Сверхразум тверже алмаза, и все же текучее газа."
Так у нас есть новый вид двойного дыхания, наложенное дыхание ...
молние-подобное и ``сокрушающее", если можно так сказать. Но прежде
чем эта новая природа сможет стать полностью естественной, ее очень
трудно вынести, и она кажется несовместимой с жизнью, как хорошо это
знали маленькие рыбки. Не будь он ``текучим", вы бы были расплющены
как блин, или взорвались изнутри, как глубоководная рыба, вытащенная
на поверхность. Это происходит, или становится, в маленький дозах.
Но что же эта новая ``вещь" сокрушает, колотит или бьет с
быстротой молнии? Чего она добивается? Что будет после? Какова ее
эволюционная цель? Если она расплющивает нас и вколачивает в Землю
такую энергию, то ПОСЛЕ нечто должно произойти.
Тело дает простой ответ: это сокрушение нашей могилы, это дыхание
над могилами.
---------------------------------------------------------------
О, Огонь, ты Посланник
между землей и небом
Риг Веда, III.3.2
Он вступил
в небеса и землю
как если бы они были одним
Риг Веда, III.7.4
Глава 11
Клеточный мост
ВО время работы этой безостановочной Машины -- ибо кто же может
перестать дышать, даже если это причиняет боль! -- вряд ли остается
какое-либо ``сознание", кроме сознания тела, или, другими словами,
сознания ``рабочего", который день за днем трудится в этой
упорствующей телесной магме и довольно безнадежно пытается найти то
``положение" или движение, которое причиняло бы меньшую боль и
обеспечивало бы лучший проход той настоятельной и беспристрастной
Молнии. Другое сознание рабочего, ментальное или витальное, прекрасные
грезы и идеи, отлетели прочь, чтобы дать дорогу тому единственному
полю боя. Вы стали почти ничем и некоторой идиотской вещью. Все же в
этой магме встречаются два повторяющихся и почти естественных явления
сознания, также и неожиданных, потому что это сознание выходит прямо
``из шкуры", если можно так выразиться.
Поначалу я не переставал удивляться и задавать вопрос -- почему?
С того времени, как упали первые ``капли" Нектара, и я начал все
глубже и глубже погружаться в эту телесную шахту под давлением Огня
свыше, я не прекращал видеть ``умерших" людей! Моя старая голова была,
увы, ``твердолоба" и ``мертво закреплена", так что я не был посвящен в
знание потустороннего мира. Тем не менее, теперь я начал видеть весь
образ действий умерших людей, причем тех людей, которыми я как-то
особенно или вообще не интересовался, и они приходили ко мне и
рассказывали или показывали свои истории (как всегда, несчастливые) и
иногда сообщали кое-что неожиданное. В череде всех этих печальных
незначительностей я вспоминаю, например, моего дядю, законченного и
даже махрового материалиста и картезианца, который не верил ни во что,
кроме благой и богатой жизни. Когда я увидел его, то выразил ему свою
признательность, потому что именно он продарил мне первую лодку; он
ответил: ``О, жизнь -- это столь незначительная вещь". Я был нисколько
не удивлен. Увиденная с другой стороны, вся жизнь предстала пред ним в
совершенно другом свете: как маленькая картинка на фоне большой
панорамы. Но, черт возьми, почему я должен был смотреть на всех этих
умерших людей, и глазами моего тела, поскольку в тот момент это был
единственный вид сознания, находившийся за работой? Я не был никаким
``ясновидящим", никаким медиумом: я был моряком, вглядывающимся в цвет
моря, когда оно начинало штормить, и небо наливалось свинцовыми
тучами, гонимыми на юг, и мой кораблик начинал трещать на ветру. Это
``явление" стало повторяться так часто, что если я видел кого-то во
сне, то почти серьезно склонен был считать: ``Должно быть, он умер". И
я искренне удивлялся и все больше задавался вопросом, почему на земле
я не вижу живущих (кроме тех случаев, когда нужно было что-то сделать
-- всегда это было действие и всегда был рабочий, пытающийся привести
в порядок вещи и прояснить ``ситуацию"), и помимо прочего, почему я не
видел тех, кого любил -- мою мать, например, которую я очень любил.
Она думала обо мне, а я о ней, но я никогда не видел ее. Почему? Я
даже сказал себе: ``Я увижу ее, когда она уйдет в мир иной" -- чему
суждено было случиться. Но почему так происходит, что препятствует
встрече, за исключением внешней встрече или встрече по переписке?
Тогда я начал размышлять. ``Должно существовать нечто в ее
материальной субстанции, что толще или ``больше скрывает" в ней, и
``менее непрозрачно во мне".
Затем произошла еще одна встреча по ту сторону могил -- и на
нашей стороне, все одновременно -- которая еще более заострила этот
вопрос. Это была встреча с одним морским врачом, очень дорогим мне,
живущим поныне другом: я не видел его, не видел даже его лица, но у
нас был очень длинный разговор, который, однако, не оставил во мне
никаких воспоминаний; и я видел какую-то женщину, незнакомую мне,
которая ``жила этажом выше" этого моряка. Я видел ее очень отчетливо,
и потому могу описать ее лицо: острое, ясное, полное сознания. Когда
видение ушло, я очень долго изумлялся, кем же могла быть эта женщина,
``живущая этажом выше". Тогда я вдруг вспомнил, что мой друг потерял
свою мать два года назад -- это была она! Его мать, которую я вообще
не знал.
Я не видел моего друга, но совершенно отчетливо видел умершую
женщину.
Это наводило на некоторые размышления.
То, что мы продолжаем жить после смерти, это совершенно очевидно,
во всяком случае, для меня, и мы знали это со времен ... даже до
Древнего Египта. Это не новый феномен. Новый феномен (новый для меня),
начавший вырисовываться в моей неопределенной географии, заключался
для меня в том, что э т о сознание материального тела, наиболее
подверженное разрушению, наиболее смертное, то, которое мы оставляем в
ящике с нашими костями, -- это единственное сознание, которое видит,
которое имеет доступ на ту сторону могил ... Другие сознания --
ментальное, витальное или высшее -- уходят, продолжают жить, не сказав
ни слова, но это совершенно банальное сознание рабочего, имеющего дело
с материей, эти бренные клетки, осознающие, главным образом, боль, все
это разрушение, и уносящие с собой некоторые воспоминания о своих
печалях -- все же и м е н н о э т о стоит одной ногой по эту, а другой
-- по ту сторону могил. Что это означает? Как если бы э т о был мост.
Как если бы, можно даже сказать, э т и к л е т к и могли дышать
воздухом с обеих сторон, и делать это совершенно естественно,
поскольку нет ничего более естественного, чем тело. И, более того, это
бедное клеточное сознание, простое и непосредственное, о котором так
плохо заботятся, почти всегда покрытое нашими рациональностями, нашим
ментальным гамом, нашим эмоциональным туманом, нашими социальными или
медицинскими или прочими императивами и догматическим багажом уловок
нашей науки, это телесное сознание, погребенное под спудом всего того,
что говорит о ``правильном способе жизни", есть т о с а м о е
с о з н а н и е, которое не только видит или прикасается к другой
стороне смерти, но видит ``мертвых" более живыми и непосредственно
более доступными, чем живущих!
Странно, однако.
Но таковы факты.
Тогда не будет ничего удивительного в том, что именно тело хранит
настоящий секрет -- именно эти первые клетки или тот микроорганизм,
насчитывающий несколько миллиардов лет, хранит то, что мы тщетно ищем
со всеми нашими научными или интеллектуальными выдумками, именно этот
первый спазм ``жизни", заключенный в пузырь, знает или рас-познает
свой Нектар, свой ``воздух" за пределами могил, свою ЖИЗНЬ, более
полную, чем все наши жизни, свое дыхание, более мощное, чем все наши
кислороды -- и, наконец, з н а е т не только выход из этой могилы, но
и способ дать войти сюда другому воздуху, что повергнет наши стены.
Новая Жизнь.
Новая Земля.
Новая Эволюция -- Эволюция II.
Клеточный мост старых видов, который позволил бы перестроить свой
мир и свое тело, как это было сделано на заре веков, но без того,
чтобы умирать снова и снова в том или ином слепом каркасе, а для того,
чтобы найти свой могущественный Секрет в широком рассвете и вызволить
из вечности свой Нектар.
Ну и какая же сторона мертва?
---------------------------------------------------------------
О, Огонь, когда же ты
зажжешь для нас
свое грядущее
всевышнее пламя
и расширишь наше существо
Риг Веда, II.1.12
Глава 12
Пористое тело
ВСКОРЕ возникает другое явление сознания, со всех сторон
накатывает несчастное массовое ``роение" -- хотя не такое уж
несчастное, в конце концов. Постепенно и много раз за день тело
начинает осознавать, что оно воспринимает буквально все. Оно не может
кого-либо видеть, читать письмо или просто слышать о ком-то или о
событии в жизни, без того, чтобы не быть тотчас же захваченным,
отягощенным или ударенным -- чаще всего, ударенным -- этим объектом. В
своем сердце вы можете ``охватить" какие-угодно вещи и страдания,
одному только Богу известно какие, но в теле происходит нечто иное,
временами даже опасное и болезненное, подобно невралгии или приступу
болезни, и всегда происходит подавление, редко что-либо иное, как если
бы вы немедленно проваливались назад, в смерть. Если бы не то другое,
мощное дыхание, вы были бы в постоянной опасности -- но ``то" отгоняет
все прочь. Это дыхание обладает удивительной очищающей мощностью.
Другими словами, тело начинает казаться пористым, по особому
прозрачным и проницаемым, абсолютно пористым. До такой степени, что я
не мог даже держать письмо, даже запереться в своей спальне, без того,
чтобы тело не чувствовало этого ``вторжения" или внедрения. Чаще
всего, почти всегда, оно чувствует приход трудности или какого-либо
человека, в тот момент, когда письмо еще лежит на местной почте или
даже когда оно только касается атмосферы того континента, где
находится тело. Вы становитесь довольно ... тревожно уязвимы, но нет
ничего, что ``напугало" бы вас, есть тот другой воздух, который все
расставляет по своим местам.
Должно быть, не один человек переживал такого рода явление с
различной степенью интенсивности, не понимая, откуда оно пришло, и
тела обычно защищаются черной броней окружающей среды.
Но этим все не кончается. Тело кажется не только пористым,
проницаемым для всего, что происходит, но и распростертым везде, без
барьеров. Причем тело скорее не ``взирает" на нечто, близкий или
далекий факт, происшествие, личность, а скорее внезапно обнаруживает
себя в этом, как если бы оно было прямо погружено в ситуацию --
временами оно терзается, или же начинает беспомощно рыдать, как если
бы оно было охвачено всеми печалями мира. Я не понимаю, почему так
много мудрых и не очень мудрых людей восхищаются своим ``космическим
сознанием". Именно тело обладает космическим сознанием, абсолютно и
непосредственно. Вы наголо раздеты, различные одеяния, покрывавшие
вас, спали одно за другим -- и весь мир здесь. Среди тысяч примеров
могу привести один -- и такие примеры чащи печальные, ведь радость
редка в этой земной среде -- я вспоминаю одно событие, совершенно
банальное, но достаточно хорошо объясняющее и обрисовывающее явление,
распространяющееся повсюду. Я лежал на траве, мое тело отдыхало от
``бомбардировки", или другими словами, расширялось в некоторую ясную и
свежую среду, когда внезапно оно содрогнулось от крика: ``Пьер!
Пьер!...". Что-то случилось с этим Пьером. Я связался с эти приятелем
и вскоре узнал, что он упал с телеграфного столба, когда ремонтировал
проводку, и случилось это примерно за четыре тысячи миль отсюда; он
повредил свой позвоночник как раз в тот момент, когда я испустил крик.
Что касается меня, то я ощущал боль в моей спине. И я бы удивился,
если бы мой крик (конечно, я мгновенно оказался там) не уде...
Продолжение на следующей странцие...
