взять побольше людей для легкости объяснения, - обратился я к дедушке.
- Сколько? - удивился дедушка.
- Двенадцать, - ответил я. - Шесть парней и шесть девушек. Нужно также шесть цветов бумаги, или ленто-чек, или лоскутков.
Дедушка молча повернулся к Дуну. Дун сиял: уж теперь он наверняка пойдет с нами.
- Каких цветов? - обратился ко мне Дун.
- Три цвета жизнерадостных и три цвета сентиментальных. Каждого из них по два экземпляра, - ответил я.
- Имеют ли значения расцветки? - уточнял Дун.
- Красный, зеленый, синий - составляют одну тройку. Желтый, пурпурный, голубой - другую.
На окраине села собралось много молодежи.
- Соревнований не будет, - сказал я дедушке, - мы подберем их сами.
Я подошел к Эдику с Абдыбаем.
- Как вы считаете, среди них есть ХУМ?
- Есть, - ответил Эдик. - Вон те трое склонны к печали, а вот те - слишком болтливые.
- Ну, а ТАО? - обратился я к Абдыбаю.
- Все парни из ТАО, и по-моему, вон те кызымки, - ответил он.
- Различишь ли ты парней на два вида: удлиненный и уширенный?
- Конечно, - ответил Абдыбай, - вот те трое - похожи на меня, а вот те трое - худощавые.
- Недурно для первого урока, - съязвил я на их результаты выбора, а про себя подумал:
"Нет, зрение не заменит видение Чи."
Дуна я попросил подозвать из каждой группы по три человека, а ему самому вооружиться бумагой и цвет-ными карандашами.
Солнце еще не взошло, как мы двинулись в путь. Все шли живо, и весело переговаривались.
"Не в моих правилах обучать словесно. Это - бестолковое и ничего не дающее для владения занятие. Как оповещение оно, конечно, для ищущих сойдет. Для тех, кто несомненно, будет искать в себе и развивать себя."
Совсем незаметно мы пришли на место, хотя там, где был эффект незримых шагов, все притихли.
Полярные состояния выражались здесь очень четко и конфигурацией, и содержанием скал. ТАО и ХУМ здесь перемежались по всем правилам циклического Чи. Кажется, что такое место даже в Тянь-Шань встретишь не часто. Конечно, идеального круга не было. Были незначительные перекосы, но на этом этапе освоения Чи место было идеальное. Я расставил людей, а Дуна попросил зарисовать. Синий, красный, зе-леный составляли ХУМ характеры, но каждый характер, а в данном случае каждый цвет, являл свою осо-бенность. Голубой, желтый и пурпурный составляли ТАО характеры, каждый со своими особенностями.
Дун зарисовывал.
- Некоторые объяснения по характерам я тебе дам потом, а сейчас давай нарисуем схему, - сказал я ему.
Я помог Дуну и сказал:
- Пример тригона, то есть треугольника, ты видишь на рисунке. Это совместимые характеры. Здесь Чи од-ного рода. Она, конечно, имеет особенности в каждом, но свойства ее близкие по духу. На рисунке будет четыре тригона, то есть четыре группы характеров и физиологических свойств. Например, соедини GI, IG, TR линиями и ты получишь тригон.
- Ты наверное знаешь, что цвета красный, синий и зеленый дают белый, если это наложенные друг на дру-га лучи, и черное пятно, если это краски, - продолжал я. - Точно также: голубой, пурпурный, желтый. Итак, мы имеем два основных тригона: ХУМ и ТАО. Характер ХУМ закрывает себя и других от полноты внешнего мира. Характер ТАО открывает себя и других во внешний мир, но уводит от погружения в себя.
Я подозвал Эдика и Абдыбая. Дедушка уже давно подошел сам.
- Есть совместимость и несовместимость в этих характерах, - показал я на схему, а затем - на стоящую в указанных местах молодежь. Все что связано с тригонами - совместимо. Тригоны строятся под углом 60о. Это не моя выдумка. Это законы Чи.
Я сам нарисовал четыре совместимых по характеру, согласованных по физиологии и гармоничных по Чи группы.
- Названия я взял из китайско-японского календаря, - сказал я Дуну.
- Конфликт наибольший будет в противоположных по кругу рисунка 1, органах, функциях, характерах, видах Чи.
Я нарисовал шесть противоречивых пар.
- Кроме этих групповых и попарных несовместимостей есть еще закрывающее "дружную" пару.
Я нарисовал еще один рисунок.
Я нарисовал последний листок.
- Названия восточного календаря, - сказал дедушка. - Они изучали Чи. Знают ли они те схемы, которые на-рисованы здесь?
- Нет, - ответил я. - Схемы они не знают. Это мое обобщение и дополнение из того разносортного и подчас хаотического знания, которое крупицами собиралось в разных народах.
- Почему помалу и крупицами? - задумался дедушка. - Вот Сун Лунь не нашел, как теперь получается, глав-ного. А ведь думал, что знает все о Чи.
- Энергия Чи требует такого кропотливого изучения в самом себе как учат, например, иностранный язык. Но разница в том, что Чи должна рождаться в сознании, в собственном сознании, а не чужом. Этим отличается данный вид знаний. Это знание нельзя выучить, его надо пережить. Сун Лунь свои переживания Чи брал из удобного, приятного, "полезного". А это потрясающая ловушка. Новое всегда неприятно и болезненно, ко-гда есть опыт за спиной. Новое приятное и восхитительное только у тех, кто на свет "народился". Иисус Христос говорит: "Блаженны нищие духом." Сун Лунь не был нищим духом. За плечами у него был превос-ходящий всех опыт Чи. Знание Сун Лунь было обречено на кособокий опыт.
- Кстати, то же самое и с умом, - сказал Эдик. - Умников всегда кособочит так, что нового они уже не вос-принимают.
Дун дернулся. Он побуждался спросить относительно меня, но не решился.
- По этим схемам, которые мы зарисовали, можно определять: болезни людей и к каким заболеваниям есть склонность; характер людей и к каким порокам либо добродетелям они склонны; эмоциональные особенно-сти людей и на какие эмоции они не способны; психические состояния людей и где их ждет катастрофа ли-бо озарение.
Абдыбай с Эдиком перегнулись к листам и слушали меня с удивлением.
- Где, где все то, что ты наговорил?! - воскликнул Абдыбай.
- А разве ты не видишь? Вот посмотри. Например, Вол, Змея и Петух не только прекрасно дополняют друг друга, но и стимулируют состояние весны. Вот другой пример. Вол не уживется с Овцой. Они - враги, но не злонамеренно, а по характеру. Вот еще пример. Вол с Тигром дают психике ощущение несокрушимости, но Крыса с Котом могут это состояние погасить чувством смеха.
- Но ты нигде не написал "смех", "слезы", "несокрушимость", - сказал Эдик.
- Эти эмоции есть сигналы в сознание. Сигналы идут обобщенные. Они оповещают о физиологическом функционировании и виде энергетических связей в организме.
- Хорошо бы это записать, - мягко сказал Дун.
- Попозже, - ответил я, - а то наши помощники как-то приуныли. Вот посмотрите на них. Вы их знаете по ха-рактеру. Посмотрите, как они встали.
Дедушка и Дун раскрыли схемы все сразу и стали изучать это "социальное", но на базе Чи, распределение. Они удовлетворенно закивали головами. Все оказались на своих местах и по уживчивости и по привязанно-сти, и по неприязни.
- Ты можешь точно сказать, кто чем болеет, - поднял глаза на меня дедушка.
- Да, меридианы определяют предрасположенность к дисфункциям в "чужих" условиях. А теперь проверьте. Предложите им искренне собраться в группы по два и посмотрите на схемы.
Молодежь оживилась. Начала шумно и весело перемещаться, а дедушка и Дун непрерывно одобрительно качали головами.
- Предложите им вернуться на свои места и вновь собраться по трое, но так, чтобы им всем троим было уютно.
После этого "эксперимента" я предложил, чтобы молодежь разделилась пополам, то есть по шесть человек.
Дун с восторгом захлопал в ладоши. Все прошло четко по расчерченным схемам.
- Можем ли мы их именовать теперь этими словами: Тигр, Лошадь, Собака и так далее? - спросил Дун.
- Этими словами называются года. Поэтому у каждого из них может получиться сразу несколько имен. Это: так, как они теперь есть по характеру; название года, в котором они родились; название месяца, в котором они родились; название часа, в котором они родились.
- А какое же все-таки правильнее? - спросил Абдыбай.
- Ну, а ты как думаешь? - встречно спросил я его.
- Конечно, как оно есть тут и теперь, - ответил за Абдыбая Эдик.
- Да, теперешнее состояние человека - это результат всего. Человек мог родиться львом, а с возрастом и меняющимися условиями стать овцой, - добавил я.
Дедушка с Дуном довольно и энергично о чем-то говорили на своем языке. Затем дедушка подошел ко мне и попросил меня дополнить эти схемы.
- Это потом, - сказал я. - Сейчас все могут идти домой, а я хотел бы осмотреть таинственный Зал.
Видно было, что дедушка не сомневался во мне. Он кивнул головой и дал указания Дуну, чтобы он прово-дил всех и, в том числе, Эдика с Абдыбаем домой.
Мы пошли в горы. Природа причудливо менялась здесь. Да это и понятно. Поля Чи вихрились здесь в раз-личных комбинациях. Их местом реализации были деревья, цветы, родники, горы. Все выглядело привле-кательно и несколько особенно, как например, те же животные выглядят особенно и своеобразно в Австра-лии.
- О, воскликнул я, - да здесь и деструкция есть. Дедушка остановился, глядя с удивлением на меня. Я пока-зал пальцем на корявые, словно пустившиеся в сатанинский пляс, березы.
Там, в стороне, ели не уступали им. Ель редко бывает коряво-пляшущей, но группа елей почти никогда. Это - Тянь-Шаньские ели, они стройные даже на безжизненных камнях и праздничные.
- Не удивлюсь, если увижу здесь бегающих на четырех ногах змей, - пошутил я.
У дедушки в лице мелькнула удовлетворенность: он нашел разгадку еще одному своему вопросу.
- А там? - показал он в сторону, где между скалами светилось второе солнце.
Это не было отражением того солнца, которое в небе. Это было самостоятельное солнце, которое свети-лось в расщелине между скалами.
"Значит, туда мы и пойдем", - подумал я, но ничего не ответил дедушке. В детстве я видел сразу три солнца на небе. Но то было другое. Тогда я владел свойством смотреть на себя с внешнего мира, то есть с другой стороны. Эту другую сторону, ту, которую все считают чужим, внешним, я воспринимал как свое собствен-ное тело. Три солнца в моем внешнем теле были как явления непосредственно и без "почему". Теперь, это второе солнце было в определениях, иными словами, подлежало знанию.
Тропинка нырнула в пространство между скал, прикрывающих небо, а затем окончательно превратилась в узкий лаз, который повел кверху. Вскоре дедушка резко остановился. Солнце заливало своим светом про-странство между скал. Я сразу догадался, что это то, второе солнце.
"Там шаги невесть откуда, здесь солнце непонятно кем зажженное", - подумал я, но с восхищением.
Дедушка как-то особо смотрел на меня и тут я понял, что мы висим над огромной пропастью. Это была вы-ступающая скала почти в центр гигантского каменного шатра. Внизу зияла пропасть. Дедушка повернул и молча пошел назад. Я знал, что дальше "слово" за мной. Я пошел вперед по этому навесу и на конце его увидел хорошо выработанную в камне площадку.
Я не дошел до этой площадки. Сел на выступ в скале и подумал:
"Приехали. Надо задать программу Чи. Будет неожиданность. Если бы это было детство, я бы решил про-блему своей непосредственностью. Теперь у меня к огромному счастью и к огромному сожалению опыт управляемого Чи. Я знаю, а это опасно. Может оказаться вариант как у Сун Луня, когда сам мнишь, что Чи высвечивает тебе любой тоннель жизни, а ход может оказаться в пропасть. Осязай бессмертную душу, но тропинку на всякий случай щупай."
Я осмотрелся. Место, где я сидел было поляризовано слабо. Я посмотрел вниз. Не трудно было догадать-ся, что там внизу мощнейшая поляризация всех двенадцати видов, а в центре "черная дыра", то есть пе-реднесрединный меридиан этого тела. Я посмотрел вверх на солнце и сообразил, что это "заднесредин-ный" меридиан того скалистого гиганта, в утробу которого мы с дедушкой забрались.
"Вот, пожалуйста, - удовлетворенно отметил я. - Это прообраз живого тела в неживой природе. Это малень-кая модель того внешнего мира, который я знаю как свое внешнее тело. Здесь не форма человека, но со-держание полей Чи копирует энергетические связи. Что же будет в центре?"
Ответ нужно было искать внутри себя. Внутренний космос мнится маленьким только для тех людей, ...
Продолжение на следующей странцие...
