есто ответа о цене, вместо ответа о ценности пустоты, Ли-цзы настаивает на непосредственном опыте. Даосский подход основан на экзистенции. Даосов не влекут абстрактные построения и концепции. "Это же можно испробовать, - говорят они, - зачем же заимствовать знание из вторых рук?" В самом деле, из вторых рук получить Бога невозможно, Он дает себя только в ваши руки, у меня занять Бога невозможно. Мой Бог - это только мой Бог. Вам надо прийти к своему Богу. Конечно, придя, вы увидите, что ваш Бог и мой Бог - одно и то же, но прийти к этому вам предстоит самим, это должно расцвести в вашем существе.
Вот даосская притча.
Однажды князь Хуан сидел в своей лоджии и читал книгу, а колесник Пиень внизу мастерил колесо. Отложив молоток, Пиень поднялся по ступеням и обратился к князю:
- Осмелюсь спросить, что читает ваша милость?
- Слова мудрецов, - ответил князь.
- А эти мудрецы живы? - осведомился Пиень.
- Они умерли.
- Тогда, - сказал Пиень, - то, что вы читаете, мой владыка, - это только истлевшее тряпье и ошметки этих древних.
- Как смеешь ты, колесник, - закричал князь, - судить о книге, которую я читаю?! Объяснись, не то я велю казнить тебя.
(Немыслимо! Колесник приходит к князю и говорит: "Все, что ты читаешь, лишь истлевшее тряпье и ошметКи этих древних".)
- Ваш покорный слуга, - ответил колесник, - смотрит на это глазами своего ремесла. Если, делая колесо, я мастерю его слишком нежно, то работать приятно, но изделие не получается прочным. Если, наоборот, я мастерю энергично, то инструмент быстро выходит из строя и части плохо подходят друг к другу. Если же движения моей руки не слишком нежны и не слишком энергичны, мысль понята моим умом. Но словами я не могу выразить, как это сделать.
(Не слишком энергично и не слишком нежно - точно в середине, в равновесии.)
- Но словами я не могу сказать, - отвечает колесник, - как достигнуть этой величайшей середины между усилием и безусильностью, между делом и недеянием. Я не могу высказать это словами. Тут есть некое умение, но все же высказать его я не могу. Я знаю и все же не могу рассказать. Я не могу передать это умение даже своему сыну, и мой сын не может научиться этому от меня. Нет никакого способа научить этому и нет никакого способа этому научиться. Учить и учиться, учиться и учить возможно только внешнему, а это - внутреннее чувство. Поэтому мне уже восьмой десяток, а я все еще сам мастерю колеса. Но эти древние, хотя и при жизни не могли передать этого, давно уже умерли, поэтому то, что вы читаете, мой повелитель, всего лишь их ошметки и остатки!
- Я вот жив, - говорит он, - я знаю это, у меня есть это умение и все же я не могу научить, не могу передать это знание. Я жив, я знаю, я люблю своего сына и я очень хотел бы... Я очень стар, мне уже восьмой десяток, а мне все еще приходится работать самому. Если бы мне удалось научить сына, я мог бы отдыхать. Но если я не могу передать то, что может быть лишь пережито? Даже когда мудрец жив, передать это невозможно, как же это может быть передано, когда его нет уже много веков? Вы даром теряете время, сударь, - сказал он, - все это белиберда.
Этот старик - человек Дао. У даосов есть прекрасные притчи вроде этой: простой человек, бедняк колесник, никто не знает его жизни, но он обладает проникновением. Весь подход Дао в том, что ключ может дать только опыт. Можно задавать вопросы, можно отвечать на вопросы, но истинной ценности в этом нет. Чтобы узнать вкус, надо отведать; чтобы узнать любовь, надо любить. Нет никакого способа это передать, вот почему, вместо того чтобы ответить, Лао-цзы говорит: "Лучше будь тих..."
Да, слово "цена" не подходит. Будь тих. А что он имеет в виду, говоря "будь тих"? Вы постоянно колеблетесь, никогда не бываете тихи. Даже сидя, как статуя, вы колеблетесь. Ваш ум постоянно мечется во всех направлениях. Ваше внутреннее пламя никогда не бывает непоколебимо. Оно постоянно колеблется то туда, то сюда, от одного желания к другому, вас постоянно тянет в разные стороны. Когда нет никаких желаний - даже желания достичь Бога, -тогда ты тих. Когда все желания отрицаются, а в этом - смысл пути отрицания, внезапно ты становишься тих: некуда идти, некуда стремиться. Ни ветерка. Желания - это ветер, что постоянно носится внутри и заставляет внутреннее пламя постоянно колебаться. Вот почему ты не бываешь тих. Даже сидя молча, в медитации, ты не тих.
Кто-то спрашивал на днях:
- В медитации мысли не прекращаются, они продолжают бег, их даже еще больше.
Когда вы заняты своей обычной, повседневной жизнью, мыслей не так уж много; вы заняты, поглощены. Но когда вы сидите, ничего не делая, тогда ваша энергия устремляется в мысли, тогда в вас поднимается шторм, вихрь: мысли, мысли, мысли... Порой такие мысли, что и не вообразить! Воспоминания: вдруг выныривает случившееся тридцать лет назад. Мысли о будущем: ваша жена еще не беременна, а вы соображаете: "В какой колледж отдать ребенка, если он родится?" Вас тянут, пихают, дергают всевозможные и невозможные вещи, хотя вы знаете, какая это чепуха. Много раз вы все это уже понимали и хотели отбросить, но оказывались бессильны.
Мысли нельзя остановить прямо - надо хорошо понять это.
Пусть это понимание пропитает все ваше существо; мысли нельзя остановить прямо, потому что мысли есть не что иное, как слуги желаний. Когда есть желания, вы не можете остановить мысли. Есть хозяин - и его непременно окружают слуги.
Вы хотите пресечь некую мысль. Это глупо, безрассудно: ваша жена еще не забеременела, а вы уже думаете о времени, когда ваш ребенок вырастет и ему придет в голову поступать в университет, куда же его послать: в Кембридж или Оксфорд? Все это мучает, занимает - куда же послать его учиться? Чему отдать предпочтение? И вдруг вы понимаете: "Это же чушь! Ну и дурость!" Отчего же тогда возникают мысли?
Тут дело не мыслях. У вас есть желание, есть амбиция, многое в вас осталось неисполненным. Вам бы хотелось осуществить это через своего сына. Сын - есть нечто иное, персонификация ваших амбиций: вы хотели попасть в Оксфорд и не смогли; вы хотели бы осуществить это через вашего сына, поэтому возникают мысли, поэтому возникают идеи. Уже минуло тридцать лет, а что-то всплывает на поверхность. А в ваших мыслях нет ничего беспричинного. Если мысль пришла в голову, значит в ней, за ней что-то есть, и нельзя просто отбросить ее, назвав чепухой. Тридцать лет назад вас оскорбили, и оскорбление все еще свежо в вас, рана еще открыта. Когда вы сидите тихо, рана открывается свету. Погрузившись в тысячу дел, вы забываете о ней, но когда вы свободны, рана открывается, рана шлет вам сигнал: "Сделай со мной что-нибудь, я все еще открыта, я все еще не залечена. Сделай со мной что-нибудь!"
Сколько раз рана открывалась вам, и сколько раз вы решали отомстить или что-нибудь сделать? Сигналы поступают вновь и вновь, и вновь в вас возникает желание отомстить оскорбившему вас.
Тут дело не в мысли, тут дело в желании. Достаточно проанализировать мысли, как становится ясно, что мысли - лишь слуги, а затаившийся ча ними - защищенный слугами хозяин. Убейте хозяина и слуги исчезнут, убивайте слуг и ничего не изменится: хозяин выставит новых. Пока жив хозяин, он будет выставлять новых слуг, можно убивать одних, он выставит новых.
Мысли сами никогда не останавливаются. Они прекращаются только тогда, когда исчезнет желающий ум. В этом смысл "лучше будь тих"... Даосы говорят этим: "Останься без желаний", следовательно, даже желание познать Бога, достичь Бога - барьер. Будь тих без единого желания, как будто ничего не надо делать, как будто ничего и никогда не случится... Останьтесь без малейшей надежды, надежда - другое имя желания. Надежда - прекрасное имя. Имя "желание" несколько отталкивает, оно несколько обнажено, голо. Надежда - приодетое желание. Лишитесь надежды, ничего никогда не случится. Ничего никогда не случается. Будущего нет, так что отбросьте все амбиции. Есть только это мгновение, так что не мечитесь туда-сюда, это бессмысленно; эти образы ложны, они не содержат никакой реальности, поэтому никто не углубляется в себя. Учителя всего мира - положительного или отрицательного пути - все Учителя настаивали на одном: вы должны предстать перед своей реальностью, увидеть себя таким, как вы есть, но никто их не слушал. Даже те, кто хотел узнать, кто они, втайне надеются, что окажутся тем "я", каким себя проецируют. С началом работы эта надежда начинает рассыпаться, обозначается уродство, мерзость, жуткая злоба, ненависть, ревность - все это чувствуется. Весь ад разверзается, и человек боится, он выскакивает наружу и вновь цепляется за идеальное "я". Так проще.
Помните, надо узнать себя таким, как ты есть. Отбросьте все ваши идеалы. Они прелестны, но полны отравы: это сладкие заблуждения. Пока вы не откинете все идеальные представления о себе, все образы, созданные вами из-за неспособности принять свою реальность... Отбросьте эти маски, будьте тихи, будьте пусты и смотрите внутрь своего существа, чем бы оно ни было. Поначалу вы почувствуете себя брошенным в ад, но это необходимая цена, которую нужно платить. Если вы достаточно мужественны и проявите настойчивость, ад вскоре исчезнет, облака разойдутся и в безоблачном небе засияет солнце. Тогда вы достигли внутреннего рая.
Ад и рай: и то, и другое - внутри. Ад - ваша периферия, а небеса - самый ваш центр. Вы - центр циклона. "На самом деле, - говорит Дао, - нужно лишь войти в свое внутренне существо".
Мне попалась прелестная притча. Послушайте внимательно и подумайте о ней.
Жил однажды мудрый и древний святой. Из конца в конец просвещенные люди узнавали о преподобном и стремились лицезреть его мудрость, но святой хранил молчание. Он молчал перед всеми, приходившими с вопросами. Взамен ответа он чертил на земле бамбуковым посохом слова: "Нашедший довольство в своем сердце видит добро повсюду и во все времена".
Порой он писал: "Где есть неудовлетворенность, там все усилия напрасны".
...Желания?.. У меня их нет... - произнес молодой пришелец.
Прямо поглядев на пилигрима, святой взял посох, поднялся, вытянул правую ногу, вывернул ее трижды и в этой позе застыл.
Замерло и дыхание у всех видящих это. Тут молодой посетитель нарушил молчание: "Зачем это?"
Мудрец быстро нацарапал: "Любопытство - форма желания".
Посох переходил из рук в руки, и пилигрим написал: "Говорят, есть священная мантра; читая ее, можно воссоединиться и слиться воедино с Универсом".
Мудрец нацарапал опять: "Был ли ты когда-нибудь отдельно от Уни-верса?"
И тут преподобный резко поднял посох и обрушил его на голову ищущего, повергнув его в глубочайший, благодатнейший транс.
Минули дни. В эти дни, сидя в самоотречении у ног великого мудреца, юный пилигрим и в самом деле вкусил его сладость. Ни разу не задает он вопроса в его присутствии - бездонная любовь расцветала между ними. На третий день мудрец нарушил многолетнее молчание: "Вот ты и пришел!" - раздался его хриплый голос.
Юноша не ответил, глубоко заглянул в мудрые глаза, затем вновь взял посох из костлявых рук и написал: "Лишь вспомнил!"
Больше ничего не надо. Вы забыли, кто вы. Единственное, что нужно -это вспомнить, кто вы. Забвение - это мир, воспоминание - Бог. Забыть - значит, потеряться; вспомнить - значит, возвратиться домой.
ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ
ВОПРОС Есть ли у вас любимцы? Принадлежу ли я к ним?
ОТВЕТ Мне вспомнилась арабская мудрость. Говорят, что всякий раз, создавая человека, Бог шепчет ему на ухо: "Ты мой любимец. Никогда я еще не создавал столь прекрасное творение, никогда я больше не создам столь прекрасное творение. Ты уникален".
Но творец шепчет это каждому, и каждый думает в глубине души:
"Слову божьему подобает верить".
Вы - мой любимец, и это обращение не к кому-то в отдельности, но к каждому. На самом деле выбирать более или менее любимых для меня невозможно. Все зависит от вас: вы можете стать моим любимцем и можете не становиться им, это односторонний процесс. Вы им станете, если позволите, и не станете, если не позволите. Что касается меня, то меня нет.
ВОПРОС Объясните, пожалуйста, разницу между рационализацией и бредят...
Продолжение на следующей странцие...
