удовлетворенность. Тогда вы не сравниваете, у кого больше, у кого меньше. Дело не в том, чтобы иметь, а в том, чтобы быть. "Иметь" никогда не поможет.
Позапрошлой ночью я читал необычную статистику, которую Бил Брайт приводит в своей замечательной книге "Иисус и интеллектуал", в тмсяча девятьсот двадцать третьем году в Чикаго в Эйди-сотербическом отделе состоялась важная встреча: девять крупнейших финансистов мира - Чарльз Шваб, президент крупнейшей независимой сталелитейной компании; Самуэль Инсал, президент самой крупной страховой компании; Говард Генсон, президент крупнейшей газовой компании; Артур Софтон, крупнейший спекулянт пшеницей; Ричард Витни, президент Нью-Йор-ской биржи; Альберт Фол, член правительственного кабинета;
Лион Фрезер, президент международного банка по освоению земельных участков; Гесс Лизермор, крупнейший "медведь" Уолл-стрита и Ивер Крюгер, глава крупнейшей монополии.
Через двадцать пять лет Чарльз Шваб умер банкротом, живя на чужие деньги в течение пяти лет перед смертью; Самуэль Инсал умер в ссылке в чужой стране по судебному определению; Говард Гонсон сошел с ума; Артур Соттон умер за границей, запутавшись в долгах; Ричард Витни окончил свои дни в Синг-Синге; Альберту Фолу приговор был смягчен, чтобы он мог умереть дома; Гесс Ли-вермор, Лион Фрезер и Ивер Крюгер покончили жизнь самоубийством. Все эти люди научились хорошо жить, но никто из них не научился тому, как жить!
Вы можете иметь сколько хотите, но имея, никто еще не достигал жизни. Жизнь приходит только через "быть", а не через "иметь".
Есть три типа людей: имеющие - от мира сего; отказывающиеся - не от мира сего. Это не противоположности, как можно подумать, просто вторые верят, что они достигают счастья, имея как можно меньше, но и имеющие, и отказывающиеся верят в "иметь". Третий - совсем другое измерение, принадлежит бытию; ни "иметь", ни "не иметь".
Это я понимаю под саньясой: не будьте от мира, не будьте не от мира. Не сравнивайте с теми, у кого больше; не сравнивайте с теми, у кого меньше. Не сравнивайте, просто будьте самим собой... позвольте себе быть, и это "быть" принесет огромную радость. И радость эта будет "радость", а не "радости", - одна, а не много. И у радости этой не будет причины, она будет беспричинна, как здоровье человека, когда он хорошо себя чувствует.
Запомните: если вы ищете утешения, вы найдете его, но это - фальшивая монета. Уютная, удобная, она похожа на наркотик: вы пьете его и остаетесь несчастным, убожество не меняется, но вы забываете о нем. Утешение - вид интоксикации: ничего не меняется, потому что дверь несчастью остается открытой, вы продолжаете сравнивать. Сравнение - корень убожества. Быть несравнивающим - быть не выше и не ниже, просто быть самим собой; не думать, исходя только из своего глубочайшего одиночества, - тогда вы счастливы.
К психиатру пришла женщина. У нее была замечательная фигура, одна из тысячи: великолепные формы, упругая, подтянутая, но несмотря на все эти дары природы, у нее развился невроз, что за ней подглядывают.
- Какие меры вы принимаете от этого бедствия? - спросил ее психиатр.
- Я закрываю окна, задергиваю шторы и раздеваюсь всегда за ширмами.
- А чтобы мальчишки не подглядывали в замочную скважину?
- Распахиваю двери.
Конечно, если распахивать дверь, никто не сможет подглядывать в замочную скважину. Но дверь распахнута, - к чему тогда все это? Таково же и утешение: дверь остается открытой, утешение основано на сравнении, и несчастье основано на сравнении, так что дверь открыта, а вы все больше проникаетесь утешениями, все больше и больше задыхаетесь в своем теоретизировании, рацио-нализировании, - все больше и больше изоляции. Прячась за своими буферами, вы упускаете жизнь.
Отбросьте сравнения.
На первый взгляд, эта притча ничего не имеет против Конфуция. Это стиль Ли-цзы - они люди очень тонкие. Он и слова не сказал против Конфуция, разнося при этом всю конфуцианскую философию. Так что эти притчи простые. Они, конечно, просты, но очень глубоки. Надо как следует покопаться, нужно проникнуться ими, нужно понять разницу между учением и спонтанностью.
Дао против всего, относящегося к учению. Дао за все, относящееся к спонтанности. Дао - это спонтанность. Дао - это "хорошо-как-есть". Дао - это глубочайшее принятие того. что есть. И человек расцветает в этом принятии.
Никаких сделок с действительностью.
ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ
ВОПРОС Что есть не иллюзия?
ОТВЕТ Все иллюзия, кроме наблюдающего. Все сон, кроме наблюдающего. Только познающий - истина, реальность. Все, что вы видите - иллюзорно; видящий не иллюзорен. Ночью вы видите одни сны, днем - другие, ночью забываются сны дня, днем забываются сны ночи. Порой вы спите с закрытыми глазами, порой вы спите с открытыми глазами, но одно вечно присутствует здесь, никогда не меняясь - это ваше сознание.
Ночью вы видите сны, днем вы видите вещи, мир. Все изменяется:
ночь в день, день в ночь, сны в мысли, мысли в сны, только одно остается неизменным - ваше наблюдение.
То, что вечно - истина. То, что меняется - иллюзорно.
Учтите, говоря "иллюзия", я не имею в виду, что этого нет. Говоря "иллюзия", я лишь имею в виду, что это не вечно истинно, а какой смысл во временной истине, в истине на мгновение? До этого мгновения это не было истиной и после этого мгновения перестанет быть ею. Вот почему на Востоке мы не гоняемся за жизнью: ее не было до рождения, ее снова не будет после смерти, так что это мгновенное явление не много стоит. Вовсе не обязательно быть одержимым ею, можно пройти через жизнь безучастно, не будучи затронутым ею.
Внимание Запада приковано к видимому, внимание Востока - к видящему: либо вы концентрируетесь на объекте, либо на себе. Когда вы концентрируетесь на объекте, ваш подход объективен, научен. Когда вы концентрируетесь на субъекте, ваш подход религиозен, субъект вечно истинен.
В Библии говорится: "Вначале было Слово". На Востоке не могли бы так сказать, Восток говорит: "В начале был наблюдающий, в середине - объект наблюдения, одно вечно останется субстратом всего." Даже если бы в начале было слово, кто-то должен был его услышать - наблюдающий, видящий, иначе быть не могло. Так что, тот, кто слышит, предшествует слову; слово не может быть в начале. Больше и больше, глубже и глубже ищите наблюдающего, все больше входите в наблюдение - и однажды все изменится, произойдет трансформация вашего фокуса.
Вот, например, вы слушаете меня. Можно слушать двумя способами, потому что все можно делать двумя способами: по-восточному и по-западному. Вы слушаете меня, ваше внимание может быть приковано к слушающему, наблюдающему, свидетелю, очевидцу, не слишком важно то, что говорится или что вы слышите, но вам важно - кто тот, кто слышит вас. Вы видите меня... кто видящий, кто видит? Эта трансформация, полная перемена приведет вас в иллюзорный мир. Иначе все иллюзорно.
Я понимаю ваш вопрос: вы имеете в виду, что во внешнем мире есть что-то нереальное. Нет, снаружи все реально. Не то, чтобы что-то было реально, а что-то нереально - например, наружное нереально, а внутреннее реально. Снаружи растет ум, внутри растет медитация. Работая с внешним, ваш ум становится все более и более эффективным, на Западе ум стал потрясающе умен. Когда вы начнете глядеть внутрь, на глядящего, растет медитация, тогда вы становитесь великим философом и мыслителем, но вы испытываете истину... вы становитесь великим мистиком... вы становитесь Буддой, Ли-цзы, Иисусом.
Но все внимание, всегда помните, приковано к отражающему зеркалу. Не слишком привязывайтесь к тому, что отражается. Вы глядите в зеркало, ваш образ кажется таким реальным, но он не реален. Пусть образ не слишком владеет вами, образ в зеркале нереален, и человек, стоящий перед зеркалом, тоже нереален. Реально только одно сознание, знающее: "Я стою перед зеркалом". Реально сознание, знающее, что зеркало отражает стоящего перед ним. Это трансцендентальное сознание - реальность, и через него снисходит благодать, сатчитананда, через него становятся истинным, создающим и благодатным.
Почему мы называем мир иллюзорным? Позвольте напомнить: "иллюзорный" - не значит нереальный, это значит - реальный лишь временно, реальный на какое-то время.
Почему мы называем внешний мир иллюзорным? Потому что он приносит только ничтожное, он наделяет одними проекциями, амбициями, желаниями, он никогда не дает вам быть по-настоящему счастливым, подлинно счастливым. Он дает надежду, но никогда не исполняет ее. Он ведет вас во многие путешествия, но цель никогда не появляется, поэтому его называют "майя", "иллюзия". Он обманывает вас, это мираж, кажется, что он есть, но придя туда, вы ничего не находите. И к этому времени, как пришли туда вы, ваши желания проецируются еще дальше. Это подобно горизонту: вы идете к нему, он отступает, вы никогда не достигаете, не можете достичь, - это невозможно по самой его природе, он только кажется, его нет. В случае, если вы вступаете в свой внутренний мир, все совсем наоборот: чем ближе вы подходите, тем благодатнее, тем более светлым, ликующим и радостным вы становитесь. Чем ближе вы подходите, тем более подлинным и истинным вы становитесь. И в мгновение, когда вы стоите в самом центре, вы - сама истина. В этом мгновении пророк Упа-нишад провозглашает: "Я - Бог, Я - Брахма, ахам Брахмасми".
В этом мгновении достижения внутреннего центра Мансур аль-Калла-ди провозглашает: "Ана эль-Хакк, я есть истина". В этом мгновении Иисус говорит: "Я и Отец не двое, но одно".
Направляясь к объекту, вы уходите от себя, и чем дальше вы уходите от себя, тем дальше вы уходите от истины, потому что истина центрирована в вас.
Вы спрашиваете, что не иллюзия?
Я бы сказал - все иллюзия, кроме вас самих, но поспешу сказать, что говоря "вас", я не имею в виду то "вы", которое вы знаете. Я имею в виду "вы", еще не открытое вами, "вы", которое принадлежит всему миру. То "вы", которое вы знаете, не что иное, как скопление всех иллюзий, всех снов и желаний. "Вы", о котором я говорю; к вам, как вы сейчас есть, не имеет ни малейшего отношения, это - вечное "вы", вечное "ты". Оно не ваше, не мое, оно не чье-то еще, оно каждого, оно самый центр всех вас.
Когда ваше "я" отброшено, тогда возникает настоящее "Я". Когда ваша самость исчезает, тогда возникает настоящая самость. Ко мне приходят и говорят: "Самоотречение кажется нам очень трудным, потому что оно означает, что мы теряем себя". Они правы, но на самом деле возсе не правы. Они правы, потому что их самость, та самость, что они знали до своего времени, будет отброшена, но на самом деле они не правы: как только ложная самость будет отброшена, появится настоящая. Она здесь, она спрятана за облаками ложной самости. Вы, как вы есть на самом деле, в своем центре, - реальность. Все остальное - иллюзия.
Чтобы познать эту реальность, надо прийти к состоянию полного бездействия; действуя, вы удаляетесь от себя, вот почему Ли-цзы, Чжуан-цзы, Лао-цзы так внимательны к пассивности, действуя, вы контактируете с внешним миром.
Что такое активность? Активность - это контакт с внешним. Когда вы пассивны, вы не контактируете ни с чем, вы просто здесь, никаких контактов... никакого моста между вами и внешним, все мосты исчезли. В полном молчании, в полной несвязности вы осознаете, кто вы есть, иначе деятельность настолько занимает вас, что ваша настоящая самость не может утвердиться, проявить себя. Она продолжает ждать, а вы продолжаете заниматься тривиальным, мирским. Надо научиться ничего не делать.
Больной пришел к врачу, скрючившись от боли. Осмотрев его, врач сказал, что он должен бросить вино и женщин.
- Куда мне, я едва шевелюсь.
- Да, и курить тоже.
- Ну нет.
- Почему же?
- Тогда я буду чувствовать себя дураком, которому нечего делать.
Ничего не делая, человек чувствует себя дураком. Надо что-то делать;
ничего не можешь делать - хотя бы кури. Когда нечего делать, начинают курить, хоть какое-то, но дело. Разве вы не замечали по себе? Если просто сидеть, через некоторое время ощущаешь беспокойство, надо что-то делать. Если кто-то войдет, вы сделаете вид, что чем-то заняты: возьме...
Продолжение на следующей странцие...
