Как можно исторически заметить, одной из самых поразительных особенностей религиозной жизни является динамический и псевдовозвышенный покой — тот покой, который создаёт иллюзию выше всякого человеческого понимания, то мультиплицированное космическое самообладание самообманом, которое говорит об отсутствии сомнения и смятения именно тогда, когда человек больше всего обманут врагом человека — ангелом ада. Такие уровни псевдодуховной устойчивости весьма во многом, к сожалению, не знают разочарования. Такие псевдоверующие подобны зеркальному отображению апостола Павла, сказавшего: 'Я убежден, что ни смерть, ни жизнь, ни ангелы, ни духи высшие, ни силы, ничто в настоящем и ничто в будущем, ничто над нами и ничто под нами, и ничто другое не может отнять у нас любви Божьей'. К сожалению апостол Павел по неизвестным мне причинам так и не дал пояснения самого понятия Любовь Божья и потому Её до сегодняшнего дня люди воспринимают кто как считает нужным или кому как удобнее.
"Стефан и обращение Павла"
Когда Стефан прощался с жизнью, заплатив ею за свои нападки на иудейский храм и его традиционные обряды, рядом стоял некий человек по имени Савл, житель Тарса. И тогда Савл увидел, на какую смерть был способен этот грек за свою веру, в его сердце пробудились чувства, приведшие его со временем к принятию того учения, за которое умер Стефан; впоследствии он стал энергичным и неукротимым Павлом — философом христианского вероисповедания, которое потом люди превратили в религию.
Есть три фактора, имевших первостепенное значение для создания ранних предпосылок быстрого распространения христианства по всей Европе, среди них разговор в Иерусалиме со Стефаном, смерть которого привела к обращению в христианство Савла Тарсянина. Богосознание может переживаться в некоторых критических ситуациях — например, в случае кризиса. Апостол Павел претерпел такое внезапное и поразившее его обращение в тот достопамятный день на дороге, ведущей в Дамаск. Через аналогичный опыт прошел Гаутама Сиддхартха в ту ночь, когда, сидя в одиночестве, он пытался проникнуть в тайну окончательной истины.
Доктрины, учения, послания Павла
Древний человек смотрел на прорастающее зерно с суеверным и благоговейным страхом. Апостол Павел был не первым, кто извлек глубокие духовные уроки из прорастающего зерна и построил на нем вероисповедание апостольской Христовой веры.
Уже на самом раннем этапе у древних народов появился обычай воздерживаться от использования мяса тех животных, которым поклонялось племя. Вскоре, для оказания должного воздействия на сознание молодого поколения, был создан культовый обряд, который совершался у тела одного из почитаемых животных, а еще позднее их потомки превратили эти примитивные действия в более изысканные обряды жертвоприношения. Таково происхождение жертвоприношения как части поклонения. Эта идея была развита Моисеем в древнееврейском ритуале.
Древние социальные братства основывались на ритуале пития крови; ранняя еврейская община скреплялась кровавой церемонией. Согласно Павлу, Христос стал последней, исчерпывающей жертвой; теперь божественный Судья удовлетворен полностью и навечно.
Только в одном вопросе Павел не смог сравняться с Филоном или превзойти учения этого богатого и образованного александрийского еврея — и этим вопросом была доктрина искупления: Филон призывал отказаться от учения о прощении, обретаемом только через пролитие крови.
Павел в значительной мере склонялся к христианскому стоицизму, когда писал: 'Я научился быть довольным тем, что у меня есть'.
К сожалению, со временем в среде обманутых стоицизмом неустойчивых традиций молодых христиан появилась новая вероисповедательная доктрина самоотречения, и десятки тысяч искренних душ стали ошибочно стремиться к искусственной бедности. Собственность рассматривалась как духовное препятствие. Эти перегибы представления об опасностях владения материальной собственностью получили широкое распространение во времена Филона и Павла, и с тех пор они оказывают заметное влияние на европейскую философию.
Когда-нибудь человеку предстоит научиться пользоваться свободой без вседозволенности, пищей без обжорства, удовольствием без разгула. Как метод контроля за поведением, самообладание лучше крайнего самоотречения. Сам же Иисус никогда не внушал этих неразумных убеждений своим последователям.
Петр усвоил идею о том, что Евангелие, которое им предстоит провозгласить, является действительно новым началом для всего человечества. Впоследствии он передал это впечатление Павлу, который вывел отсюда свою доктрину о Христе как о 'втором Адаме'.
В своем стремлении обеспечить учениям Иисуса Христа благоприятный прием со стороны некоторых групп своих современников, апостол Павел(70. 2) написал много посланий директивного и назидательного характера. Так же поступили и другие учители Евангелия Иисуса Христа, однако никто из них не предполагал, что некоторые из этих писаний могут быть впоследствии объединены теми, кто представит их как воплощение учений Иисуса Христа.
Павел не предполагал, что его благонамеренные послания к своим прозелитам станут для последующих христиан 'словом Божьим'. Такие учители действуют из лучших побуждений, и нельзя считать их ответственными за то, как используются их писания потомками.
Евангелие Луки — не Евангелие от Павла
Лука — врач из Антиохии Писидийской — был иноверцем, обращенным в христианство. Написанный им рассказ о жизни Учителя отличается от других. В последствии, когда апостол Лука(70. 2) примкнул к апостолу Павлу(70. 2) в 47 году новой эры т. е по Рождеству Христову, он начал знакомиться с жизнью и с другими апостольскими записями учений Иисуса Христа. В своем повествовании апостол Лука(70. 2) сохранил многие факты, почерпнутые и у апостола Павла(70. 2) и у других, говорящие о 'благодати Господа Иисуса Христа'. Лука рисует Учителя 'другом мытарей и грешников'. Его многочисленные записи были сведены им в Евангелие только после смерти апостола Павла(70. 2). Евангелие от апостола Луки(70. 2) было написано в 82 году в Ахайе. Он собирался написать три книги об истории Иисуса Христа и христианства, однако скончался в 90 году н. э., не успев закончить вторую из них — 'Деяния апостолов'.
Первоначально, в качестве материала для составления своего Евангелия, апостол Лука(70. 2) не использовал историю жизни Иисуса в пересказе апостола Павла(70. 2), а собирал исторические документальные свидетельства самостоятельно среди очевидцев и участников событий, происходящих с Иисусом Христос и его окружением. Поэтому Евангелие Луки не является, в некотором смысле, Евангелием от Павла, как это ошибочно пишут некоторые авторы. У Луки было достаточно и других источников информации. Он не только опросил десятки свидетелей включенных в его повествование многочисленных эпизодов из жизни Иисуса, но имел в своем распоряжении также экземпляр Евангелия Марка (то есть, его первые четыре пятых), повествование Исадора и короткое свидетельство, записанное в 78 году н. э. в Антиохии верующим по имени Кед. У Луки был также искаженный и многократно правленый экземпляр записей, авторство которых приписывалось апостолу Андрею.
Все эти авторы искренне изображали Иисуса таким, каким они его видели, помнили или знали по рассказам других. Необходимо также учитывать некоторое возможное частичное воздействие, которое последующее ознакомление с христианской теологией Павла оказало на их представления об этих давних событиях. При всём своем несовершенстве, этих свидетельств оказалось достаточно для того, чтобы почти на две тысячи лет изменить направление исторического развития Земли.
Трансцендентные познания Павла
Апостол Иоанн Богослов(70. 2) рассказал о своем видении — прибытии класса восходящих смертных из седьмого обительского мира на первое небо, в восхитительный Иерусалим: 'И увидел я нечто, подобное стеклянному морю, охваченному огнем; и увидел я одержавших победу над зверем, который был изначально в них, и над изображением его, сохранявшимся во всех обительских мирах и, наконец, над последним клеймом и следом; они стояли на этом стеклянном море, держа Божьи гусли, и пели песнь освобождения от смертного страха и смерти'.
Апостол Павел(70. 2) тоже имел представление о корпусе восходящих жителей — совершенствующихся смертных Иерусалима, — ибо он писал: "Вы же пришли к горе Сион, к городу Бога живого, небесному Иерусалиму, бессчетному множеству ангелов, великой ассамблее Христа и духам праведников, достигших совершенства"
Моронтийные миры являются теми сферами, которые соединяют материальный и духовный этапы существования созданий на уровне локальной вселенной. Моронтийная жизнь была известна на Урантии с ранних дней Планетарного князя. Время от времени смертным рассказывали об этом переходном состоянии, искаженное представление о котором нашло отражение в современных религиях.
Павел знал о существовании моронтийных миров и реальности моронтийных материалов, ибо он писал: 'Есть на небесах имущество лучшее и непреходящее'
В ответ на предложения Люцифера, Иисус спокойно и с божественной уверенностью ответил: 'Отойди от меня, Сатана', его слова означали продолжение жизни для людей и безопасность для ангелов. В принципе, это действительно положило конец восстанию.
Павел знал о положении этих главарей мятежников после посвящения Христа, ибо он писал о приближенных Калигастии как о 'порочном духовном воинстве в поднебесье'
Иисус Христос учил Своих апостолов истине об ипостасях Райской Троицы, но они полагали, что Он выражается образно и символически. Воспитанные на иудейском монотеизме, они плохо воспринимали какое-либо вероучение, которое, как им казалось, противоречило их господствующему представлению о Ягве. И ранние христиане унаследовали от древних евреев предубежденное отношение к концепции Троицы.
Первая христианская Троица была провозглашена в Антиохии и была представлена как Бог, его Слово и его Мудрость.
Павлу была известна Райская Троица Отца, Сына и Духа, однако он редко проповедовал ее, упомянув о ней лишь в некоторых из своих посланий создававшимся церквам. Впрочем, Павел, как и его собратья-апостолы, принял Иисуса, Сына-Создателя локальной вселенной, за Второе Лицо Божества — Вечного Сына Рая.
К вопросу о как бы высокомерном отношении к женщинам
На Западе доктрины апостола Павла(70. 2), став частью христианства, осложнили эмансипацию женщины, хотя христианство действительно способствовало развитию нравов за счет предъявления более строгих требований к половой жизни мужчины.
Совершенно естественно, что культ самоотречения и унижения не мог не обратить внимание на половое удовлетворение. Воздержание возникло как обычай, которого придерживались солдаты перед боем; в более поздние времена оно стало практикой 'святых'. Этот культ мирился с браком только как со злом меньшим, чем блуд. Многие из великих мировых религий испытали неблагоприятное воздействие этого древнего культа, однако самый глубокий след он оставил на христианстве. Апостол Павел(70. 2) был приверженцем этого культа, и его личные взгляды отражены в учениях христианской теологии: 'Лучше для мужчины не притрагиваться к женщине'. 'Я хотел бы, чтобы все люди были подобны мне'. 'Безбрачным же и вдовым я говорю: лучше для них, если они останутся, как я'. Павел прекрасно знал: такие учения не являются частью Евангелия Иисуса, что подтверждается следующей его фразой: 'Это я говорю в качестве позволения, а не приказа'. Однако этот культ как допускают себе некоторые авторы, возможно привел Павла к высокомерному отношению к женщинам. И самое, для них, обидное заключается в том, что долгое время его личное мнение оказывало влияние на учения возникшей ложной ветви христианства — мировой христианской религии. Как выражаются некоторые авторы, — "если бы весь мир буквально последовал совету этого изготовителя палаток и проповедника, то человечество пришло бы к быстрому и бесславному концу". Как пример можно наблюдать вовлечение религии в древний культ воздержания прямо ведет к войне против брака...
Продолжение на следующей странцие...
